Первое письменное упоминание о ели как новогоднем дереве встречается в хронике французской провинции Эльзас за 1600 год. Однако ее родиной принято считать Германию. Существует предание о том, что начало традиции украшать елку в канун Рождества положил немецкий реформатор Мартин Лютер.
Именно он, возвращаясь домой перед встречей Рождества в 1513 году, был очарован и восхищен красотой звезд, усыпавших небесный свод так густо, что казалось, будто и кроны деревьев искрятся звездочками. Дома он поставил на стол елочку и украсил ее свечами, а на верхушку водрузил звезду в память о звезде вифлеемской, указавшей путь к пещере, где родился Иисус.
Почему в качестве новогоднего дерева выбрана именно ель? Напомним, что наши предки относились к деревьям, как к живым существам. На Руси таким особо почитаемым, культовым деревом была береза. Зеленая пахучая лесная красавица ель издревле считалась деревом мира у древних германцев. Они верили, что в ее ветвях обитает добрый «дух лесов» — защитник справедливости и всего живого. Не случайно перед боевыми сражениями воины собирались на совет именно у ели, надеясь получить ее защиту. А еще потому, что это дерево олицетворяло собой бессмертие, верность, бесстрашие, достоинство, тайну неувядания, вечную молодость. Со временем возник обычай задабривать добрых духов, которые зимуют в вечнозеленых ветвях ели, украшая ее пушистые ветки подарками. Этот обычай родился в Германии, а позднее обряд почитания ели заимствовали голландцы и англичане.
Известно также, что в XVI веке в Центральной Европе в рождественскую ночь было принято ставить на середине стола маленькое деревце бука, украшенное сваренными в меду маленькими яблочками, сливами, грушами и лесным орехом.
Во второй половине XVII столетия в немецких и швейцарских домах уже был распространен обычай дополнять украшение рождественской трапезы не только лиственным, но и хвойным деревом. Главное, чтобы оно было игрушечной величины. Сначала маленькие елочки подвешивались к потолку вместе с конфетами и яблочками, и лишь позже установился обычай наряжать в гостевой комнате одну большую елку.
XVIII век выбрал ель королевой новогоднего праздника сначала в Германии, а позже во многих странах Европы. В России ель сделала первый шаг по закреплению за собой статуса ритуального новогоднего дерева по европейскому образцу после выхода указа Петра I «О праздновании Нового года». В нем предписывалось: «...По большим и проезжим улицам знатным людям и у домов нарочитых духовного и мирского чина перед вороты учинить некоторые украшения от древ и ветвей сосновых и можжевеловых... а людям скудным каждому хотя по деревцу или ветке на вороты или над храминою своею поставь...»
В указе, однако, речь шла еще не конкретно о елке, а вообще о хвойных деревьях. Кроме того, в нем конкретно предписывалось «учинять украшения» уличного пейзажа, а не внутреннего убранства домов. Царев указ, безусловно, подтолкнул становление на Руси европейского обычая ставить елку, но после смерти Петра указ был подзабыт, а распространенным новогодним атрибутом елка стала лишь веком позже.
Европейскую традицию ставить елки в канун Рождества первыми поддержали петербургские немцы, составлявшие не менее трети населения северной столицы. Этот обычай со временем переняла петербургская знать. Постепенно популярность рождественского дерева охватила и другие слои общества. Массовая мода на рождественскую ель вспыхнула в 40-е годы XIX века. Этот факт отмечала в 1841 году газета «Северная пчела»: «У нас входит в обыкновение праздновать канун Рождества Христова... украшением заветной елки сластями и игрушками».
Нарастающей популярности новогодней елки способствовала коммерция, организованная вокруг нее предприимчивыми петербургскими кондитерами, которые не только устраивали продажу елок за большие деньги, но и придумали сопутствующий кондитерский антураж — укрепленные на них сладости и свечи.
У Гостиного двора, а позднее на рынках организовывались елочные базары, «лесной товар» на которые поставлялся узревшими свою выгоду русскими мужиками.
О подобной рождественской распродаже красочно рассказал в своей известной книге «Лето Господне» И. Шмелев: «Перед Рождеством, дня за три, на рынках, на площадях — лес елок. А какие елки! Этого добра в России сколько хочешь... На Театральной площади, бывало, — лес. Стоят, в снегу. А снег повалит — потерял дорогу! Мужики, в тулупах, как в лесу. Народ гуляет, выбирает. Собаки в елках — будто волки, право. Костры горят, погреться... До ночи прогуляешь в елках. А мороз крепчает. Небо — в дыму — лиловое, в огне. На елках иней...»
Впервые наряженная зеленая красавица публично засветилась праздничными огоньками в 1852 году в Петербурге в помещении Екатерингофского (ныне Московского) вокзала. А к концу XIX века новогодняя елка прочно обосновалась сначала в губернских городах, а позднее и в помещичьих усадьбах.
Вскоре общественность из числа охранителей природы подняла голос в защиту елей в условиях ее разрастающейся вырубки. Уже с начала XX века появляется мода на искусственные ели, которые тогда были капризом и признаком особого шика людей состоятельных. Такой факт отразил в своем многотомном труде «Быт русского народа» А.В. Терещенко, упомянув о петербургском богаче, заказавшем искусственную елку высотой в 3,5 аршина (примерно 2,5 метра). Ее верхняя часть была обвита лентами и дорогой материей, украшена дорогими игрушками и женскими украшениями, а нижняя — разнообразными плодами и конфетами.
Постепенно елка становится центром всего новогоднего праздника. Ее заранее украшают, на нее вешают подарки, вокруг нее водят хороводы.
После Октябрьской революции 1917 года новогодняя елка как буржуазный и религиозный пережиток прошлого оказывается в опале и исчезает из общественной жизни наших соотечественников на долгие восемнадцать лет. Ее счастливое возвращение можно датировать 1935 годом, когда в газете «Правда» была опубликована заметка «Давайте организуем к Новому году детям хорошую елку». С изгнанием и забвением лесной зеленой красавицы было покончено, традиция устанавливать елку как ритуальное новогоднее дерево вновь стала и в советской истории набирать силу.
В наши дни наряженную елку стремятся доставить и установить даже в тех краях, куда ее надо привозить специально, например, на кораблях, бороздящих океан за экватором.
Новогодний калейдоскоп
Исследования французских социологов выявили, что в шестилетнем возрасте в Деда Мороза верят все дети, к восьми годам — только четвертая часть, а среди десятилетних таковых практически нет. Отсюда следует очень важный вывод: осчастливьте в Новый год малышей, ведь вера в чудо так недолговечна.
В Англии обычай использовать в качестве новогоднего дерева ель для украшения улиц утвердился в середине XIX века, после того как королева Виктория и принц Альберт устроили первую новогоднюю елку в Виндзорском замке в 1840 году. В наши дни главная елка страны устанавливается в самом сердце Лондона— на Трафальгарской площади. Каждый год ее доставляют из столицы Норвегии Осло в знак признательности британцам за помощь во время Второй мировой войны.
Во Франции елка впервые появилась при дворе короля Луи-Филиппа, который установил ее по просьбе жены сына, бывшей по происхождению немкой.
В 1877 году Йоханнес Эккорд из Германии изобрел музыкальную приставку для елки. Механизм заводился ключом, после чего елка начинала медленно вращаться в ритме вальса.
В США до сих пор рассказывают предание о том, что первый американский президент Джордж Вашингтон встречал Новый год во время войны за независимость с елкой, привезенной из Германии солдатами-добровольцами. Четырнадцатый президент США Франклин Пирс принес традицию установления рождественской елки в Белый дом. А в 1923 году президент Калвин Кулидж положил начало церемонии торжественного зажигания елки, которая происходит теперь ежегодно на лужайке перед Белым домом.
Гордые и независимые испанцы до сих пор называют новогоднюю ель «немецким деревом».
По данным Книги рекордов Гиннесса, самое высокое новогоднее дерево было установлено в декабре 1950 года в Нордгейтском торговом центре Сиэтла (штат Вашингтон). Его высота составила 67,36 метра. Роль елки выполнила пихта.
А самую большую в мире живую елку нарядили жители итальянского города Губбио. Почти 15 километров электрических гирлянд украсили 65-метровую ель, растущую на склоне горы Инджино.
Ель — род хвойных вечнозеленых деревьев семейства сосновых. В благоприятных условиях она может достигать 45-метровой высоты и 100 сантиметров в диаметре ствола. Существует около 45 видов ели. Среди них есть финская и сибирская, черная и красная, японская и индийская, корейская и тянь-шаньская, канадская и сербская.
Ели различаются по характеру роста, виду ветвей, цвету хвойного покрова. Ели бывают плакучие, гирляндные, змеевидные, золотистые и серебряные, пирамидальные и кипарисовые. Ель Глена, растущая на юге Сахалина, южных Курильских островах и в Японии, охраняется государством.
Растет ель главным образом в умеренном поясе Северного полушария. Она является одной из главных лесообразующих пород. Древесина мягкая, используется в строительстве, для производства лучших сортов бумаги, музыкальных инструментов. Из ели добывают смолу, скипидар, канифоль, деготь; делают искусственный шелк, кожу, спирты, пластмассы и пр. Один кубический метр еловой древесины — это примерно 600 костюмов и 4000 пар вискозных носков.
Ель - мировое древо, символ бессмертия и вечной жизни, возрождения, неувядания, здоровья, долголетия, верности, цельности, честности, терпения. И в то же время - символ смерти, общения с загробным миром. Древние люди считали, что в деревьях обитают духи, которых нужно умилостивить подарками. Вечнозеленая ель занимала особое место среди деревьев. На ней ежегодно, в конце декабря (когда начинался солнечный год) люди развешивали разные подарки для духов. Древние германцы украшали ель лентами, амулетами, яблоками, яйцами; у подножия зажигали свечи – так задабривали лесных духов и молили богов даровать счастливый год.
Предание говорит, что первые украшенные рождественские елки появились в Германии в VIII веке. Первое упоминание о ели связано с монахом святым Бонифацием, который читал друидам проповедь о Рождестве. Чтобы убедить идолопоклонников, что дуб не является священным деревом, он срубил один из дубов. Падая, этот дуб повалил на своем пути все деревья, кроме ели. Бонифаций истолковал это как чудо и воскликнул: "Да будет это дерево деревом Христа».
С приходом Реформации, протестанты начали "Евангелизацию" народных обычаев. Впервые наряжать елку на Рождество начали в Германии в XVI в. В Сочельник ёлку устанавливали в церкви на хоры и украшали яблоками. При разыгрывании сценок об Адаме и Еве она символизировала Райское дерево и напоминала об искусительном плоде. Со временем добавились и другие украшения, каждое из которых имело смысл. Лепешки из пресного теста символизировали причастие, фрукты - искупление, яблоки - плодородие, яйца - благополучие и гармонию, орехи - непостижимость Божественного Промысла. Верхушку елки украшали восьмиконечной звездой в память о звезде Вифлеемской, которая указала путь волхвам, шедшим поклониться новорожденному Спасителю. Колокольчики на елке напоминали о тех, что подвешивали пастухи своим овцам. Свечи и фонарики были символами звезд и костров, освещавших путь пастухов в ту Святую ночь. Постепенно верующие заменили в своих домах еловые ветви на целые деревья, украшенные вышеописанным способом. Мартин Лютер писал: "как вечный Бог воплотился в образе маленького младенца, так и вечно зеленая ель приходит к нам в дом, дабы возвестить радость Рождества Христова".
Со временем, традиция украшать елку к Рождеству распространилась по всей Западной Европе.
В России Петр I в 1699 году издал указ, которым повелел вести летоисчисление не от Сотворения мира, а от Рождества Христова, а Новый год праздновать по-европейски - 1 января (в день Обрезания Господня, 8-й после Рождества). Царским указом всем жителям Москвы было велено отмечать встречу Нового года: зажигать в новогоднюю ночь костры, пускать фейерверки, поздравлять друг друга, украшать дома ветвями хвойных деревьев (сосен, елей, можжевельника).
После смерти Петра I новогодние елки ставить перестали. Новогодние празднества и традиция ставить ёлки возродились при Екатерине II. А украшать ёлки стали лишь в середине ХIХ века. Считается, что первую рождественскую ёлку в Петербурге устроили проживавшие там немцы. Этот обычай горожанам так понравился, что они стали устанавливать ёлки в своих домах. Из столицы империи эта традиция начала распространяться по всей стране.
Несмотря на все возрастающую популярность елки в России, отношение к ней с самого начала не отличалось полным единодушием. Приверженцы русской старины видели в елке очередное западное новшество, посягающее на национальную самобытность. Уже в конце XIX века в России стали раздаваться голоса в защиту природы и прежде всего лесов. Серьезным противником ёлки как иноземного (западного, неправославного) и к тому же языческого по своему происхождению обычая стала Православная Церковь. Святейший синод вплоть до революции 1917 года издавал указы, запрещавшие устройство елок в школах и гимназиях.
Среди крестьян обычай наряжать ёлку приживался с трудом – это объясняется тем, что ель у древних славян была символом смерти (под ёлками хоронили, еловыми лапами устилали последний путь, еловыми гирляндами и ветками украшали могилы). Крестьяне ездили в лес только за ёлками для своих господ или же для того, чтобы нарубить их на продажу в городе.
Тем не менее, к началу XX века ёлка становится в России обычным явлением. После 1917 года несколько лет елки сохранялись: вспомним картины «Елка в Сокольниках», «Елка в Горках». Но с 1925 года началась плановая борьба с религией и с православными праздниками, результатом которой стала окончательная отмена Рождества в 1929 году. День Рождества превратился в обычный рабочий день. Вместе с Рождеством отменялась и ёлка, уже прочно сросшаяся с ним. Ёлка, против которой когда-то выступала Православная Церковь, теперь стала называться "поповским" обычаем. И тогда елка «ушла в подполье»: ее тайно продолжали ставить к Рождеству, плотно занавесив окна.
Ситуация изменилась после того, как И. В. Сталиным были произнесены слова: «Жить надо лучше, жить надо веселее». В конце 1935 года ёлка была не столько возрождена, сколько превращена в новый праздник, получивший простую и чёткую формулировку: "Новогодняя ёлка - праздник радостного и счастливого детства в нашей стране". Устройство новогодних ёлок для детей сотрудников учреждений и промышленных предприятий становится обязательным. Связь ёлки с Рождеством была предана забвению. Рождественское дерево превратилось в атрибут государственного праздника Нового года, одного из трёх (наряду с Октябрём и Первомаем) главных советских праздников. Восьмиконечную Вифлеемскую звезду на верхушке "рождественского дерева" теперь заменила пятиконечная - такая же, как на кремлёвских башнях.
В 1991 году в России вновь стали праздновать Рождество Христово. 7 января было объявлено нерабочим днём. Сегодня и Рождество, и Новый год являются государственными праздниками. Дети и взрослые по-прежнему заранее готовятся к ним, ждут подарков, счастливых встреч и исполнения желаний, собираясь семейным и дружеским кругом за праздничным столом, под душистой новогодней елкой. И всё-таки для большинства населения бывшей советской страны самым любимым праздником до сих пор остается Новый Год. Он отодвинул на второй план Рождество, которое является более важным праздником только для верующих.
Интересно, что Православная Церковь забыла о своем некогда неприязненном отношении к ёлке. Теперь зелёные деревца стоят не только в домах верующих, но и в храмах во время рождественского богослужения. А в Воскресной школе мы водим вокруг ёлки хороводы и поем песни.
Таким образом, традиция украшать ёлку на Новый год и Рождество имеет древние языческие корни и пришла к нам от протестантов относительно недавно.
Христиане жили без елок 15 веков, и в Священном Писании ничего не сказано о рождественских елках (как, в прочем, и о пасхальных куличах, сырных пасхах, крашеных яйцах и т.п.). Но есть традиции, которые укоренились в среде христиан, и их соблюдают все. Вся суть – в нашем отношении к этим праздничным традициям. Если ёлка и подарки под нею – в центре нашего внимания, а Христос забыт и мы ничего не делаем для Него в этот день, тогда, пожалуй, и сама ёлка становится символом язычества. Но если ёлка для нас – символ вечной жизни, свечки на ней говорят нам о том, что в мир пришел Свет – Христос, и подарки для деток под елкой напоминают о том, что Бог подарил нам Сына Своего, тогда все на своем месте.
Дореволюционная детская литература полна рассказами о детской радости от встречи с Рождественской елкой. Об этом пишет К.Лукашевич ("Мое милое детство"), М.Толмачева ("Как жила Тася"), монахиня Варвара ("Рождество Христово - Детство золотое"), А.Федоров-Давыдов ("Вместо Рождественской елки") и многие другие. Всем известно и
ПРАЗДНИЧНАЯ ЁЛКА - РОЖДЕСТВЕНСКАЯ ИЛИ НОВОГОДНЯЯ
История «русской ёлки» интересна и поучительна. Рождественская ель в современном понимании, то есть как цельное украшенное древо, фиксируется в С.-Петербурге в домах немецких протестантов в начале XIX века (указ Петра I от 20 декабря 1699 года о праздновании Нового года не имеет к ней прямого отношения). Первым православным домом, где установили ёлку, был, видимо, Зимний дворец: с 1830-х годов вечнозелёная красавица веселила семью императора Николая I и его гостей. Первое официальное о ней сообщение появилось в «Северной пчеле» накануне 1840 года: газета писала о продающихся «прелестно убранных и изукрашенных фонариками, гирляндами, венками» ёлках. «К середине XIX века немецкий обычай прочно вошёл в жизнь российской столицы. Ёлка становится для жителя Петербурга вполне привычным явлением».
Не все одобряли нововведение! Так, известный петербургский протоиерей Иоанн Полисадов (†1886) в одной из своих проповедей, гневно обличая «обновленцев», называл обычай устраивать для детей ёлку «совершенно нелепым, чисто немецким или, точнее говоря, каким-то языческим, вовсе неприличным Христову празднику, чистою бессмыслицею». Интересно, что бы он сказал нашему патриарху Кириллу, застав его за этим «языческим» и «неприличным» делом - освящением для детей главной рождественской ёлки страны?! Хороший урок для современных «ревнителей», враждебно относящихся к любым «иноземным новшествам». При этом без малейшей ретроспективной оглядки утверждается, что все будто бы наши обряды и традиции (люди ведь быстро привыкают к новому) - «исконно православные», восходящие едва ли не ко Христу и апостолам! Но обратимся к ситуации, сформулированной подзаголовком.
Хорошо известно, что нельзя служить двум господам и сидеть на двух стульях. Если наши православные «ревнители» всерьёз отвергают астрономически и символически безусловный день Рождества - 25 декабря по григорианскому календарю, то они должны быть последовательны до конца и игнорировать так называемый «гражданский Новый год». Но ведь в наших храмах всерьёз (а не лицемерно!) служат Новогодний молебен вечером 31 декабря. И Святейший Патриарх Алексий Второй поздравил россиян с наступлением третьего тысячелетия 31 декабря 2000 года и поздравлял с каждым Новым годом также 31 декабря по григорианскому календарю (а не 13 января, в канун фольклорного «Старого Нового года»)!
Такая раздвоенность лишает изначально Рождественскую ёлку всероссийского миссионерского статуса. Хорошо известно, что, запрещённая коммунистами в двадцатые годы прошлого века, ёлка была «переосмыслена» и возвращена ими же в 1935 году в качестве секулярной и только новогодней. С неизбежностью, Новый год и церемониал этого единственного дозволенного зимнего праздника перенял всю веселую рождественскую обрядность - украшенную елочку, народные гулянья, ярмарки, колядки, обмен подарками. И сейчас многие консервативные православные, живущие по принципу «человек для субботы», не признаю т торжеств во время поста (легко представить, каково приходится их бедным детям, когда в садах и школах проходят новогодние «огоньки» и раздаются подарки со сластями!). В такой ситуации, благословляя сначала «государственную» и общероссийскую новогоднюю ёлку в Кремле и по всей стране, а затем уже православную (более частную) рождественскую елку, Церковь идёт на компромисс. Оправдан ли он?
Но представим, что всё вернулось на круги своя, и Рождество Христово, как и раньше , празднуется до , а не после Нового года. Тогда 25 декабря становится государственным праздником и выходным днем. После торжественного рождественского богослужения Святейший Патриарх освящает в Кремле уже не «коммунистическую», приходящуюся на пост, а традиционную христианскую елку. (Таким образом, вопрос о второй ёлке, «новогодней», отпадает сам собой!) Новый год вновь приобретает свой нейтральный статус важной хронологической вехи, но лишается навязанного ему сакрального ореола. У школьников начинаются рождественские каникулы, а с Нового года к ним на совершенно законных основаниях присоединяются и взрослые (согласно постановлению Государственной Думы о новогодних каникулах). Православные христиане наконец-то уравниваются в правах с другими гражданами, и могут с чистым сердцем ехать с детьми на зимние курорты или проводить святочные дни в зависимости от достатка и желания. А после праздника Святого Богоявления (Крещения Господня), 6 января, - как и в старой России! - все возвратятся к трудам.
«Суббота для человека или человек для субботы?» Авторитетный ответ на этот вопрос был дан давным-давно, но «почему-то» не все христиане с ним согласны. Элементарного здравого смысла или «человеческого понятия», как оптимистично уверяла матушка Швейгентиль у Томаса Манна, «всегда на всё достанет!» Будем надеяться, что и мы не вовсе лишены этого ценного качества. Хотя иногда, по совести сказать, вера в это почти исчезает.
Примечания
Этюд о ёлке заимствован из книги: Рубан Ю. От Рождества до Сретения. Праздники рождественского цикла / Научный ред. проф. архим. Ианнуарий (Ивлиев). СПб.: Коло, 2015. - С. 96-99.
Цит по: Душечкина Е. В . Русская ёлка. История, мифология, литература. . СПб., 2012. - С. 54.
Там же. - С. 63.
Цит. по: Булгаков С. В. Настольная книга для священно-церковно-служителей. М., 1993. Т. 1. . - С. 526, прим. 1.
Праздник Нового Года и Рождества неотделим от аромата и свежей зелени настоящей Рождественской елки. Но трактовка дерева как символа жизни – традиция, более древняя, чем христианство, и не принадлежащая к какой-то определенной религии.
Задолго до того, как люди начали праздновать Рождество, жители Древнего Египта в декабре, в самый короткий день года приносили зеленые пальмовые ветви в свои дома как символ победы жизни над смертью. Римляне в честь бога земледелия украшали дома зелеными листьями в зимний праздник Сатурналий. Жрецы-друиды вешали на дубовые ветки золотые яблоки во время празднества зимнего солнцестояния. В Средние века вечнозеленое дерево с красными яблоками было символом праздника Адама и Евы, отмечавшегося 24-го декабря.
Зарождение традиции ставить елку на Новый год и Рождество
Первое письменное упоминание о Рождественской елке относится к 16-му столетию. В немецком городе Страсбурге и бедняки, и знатные семейства зимой украшали ели цветной бумагой, фруктами и сладостями. Постепенно эта традиция распространилась по всей Европе.
В Америку ее завезли немецкие поселенцы, а также наемники, принимавшие участие в войне за независимость. В 1804 году американские солдаты в форте Дирборн (теперь Чикаго) в Рождество приносили к себе в казармы деревца из соседнего леса.
Популярность Рождественской елки быстро росла. В 1842 году в Вильямсбуге, Вирджиния, Чарльз Миннегрод уже предлагал покупателям украшения для деревьев. В 1851 году Марк Карр доставил на улицы Нью-Йорка две воловьи упряжки, груженные елками и первым в Соединенных Штатах начал продавать праздничные деревья в розницу.
14-ый президент США Франклин Пирс принес традицию Рождественской елки в Белый дом. В 1923 году президент Калвин Кулидж впервые провел торжественную Церемонию зажигания елки, которая теперь проходит каждый год на лужайке перед Белым домом. И теперь, начиная с 1966 года, члены Национальной Ассоциации Рождественской елки преподносят самую красивую и пушистую ель первой семье Америки. Это дерево каждый год устанавливается в Синей комнате Белого дома.
Традиция празднования Нового года с елкой в России
Традиция праздновать Новый год с елкой появилась в России при Петре I. В 1699 году он издал указ, которым ввел новое летоисчисление – от Рождества Христова, а Новый год повелел праздновать по-европейски – 1 января. Царским указом всем жителям Москвы было велено отмечать встречу Нового года: зажигать в новогоднюю ночь костры, пускать фейерверки, поздравлять друг друга, украшать дома хвойными деревьями.
После смерти Петра I новогодние елки ставить перестали. Лишь владельцы трактиров украшали ими свои дома, причем эти елки стояли на трактирах круглый год – отсюда пошло их название – “елки-палки”.
Новогодние празднества и традиция ставить елки возродились при Екатерине II. А украшать елки стали лишь в середине ХIХ века. Считается, что первую рождественскую елку в Петербурге устроили проживавшие там немцы. Этот обычай горожанам так понравился, что они стали устанавливать елки в своих домах. Из столицы империи эта традиция начала распространяться по всей стране.
В старину елку украшали различными лакомствами: орехами в яркой обертке, конфетами и даже овощами. На ветках горели восковые свечи, которые затем уступили место электрическим гирляндам. А блестящие шары появились сравнительно недавно – примерно сто лет назад. Макушку елки венчала Вифлеемская звезда, на смену которой потом пришла красная пятиконечная.
Новогодние елки в СССР
В 20-х годах прошлого столетия большевики запретили устраивать елки и праздновать Новый год, считая это “буржуазной прихотью” и “старорежимным обычаем”. Кроме того, по их мнению, “новогодний праздник слишком близко стоит в календаре от поповского Рождества и не следует вводить народ в искушение”. С этого момента новогодняя елка “ушла в подполье”: только в некоторых семьях решались устраивать ее и делали это тайно.
В декабре 1935 года партийный деятель Павел Постышев “реабилитировал” праздник, и в 1936 году в Колонном зале Дома Союзов была устроена елка для детей и молодежи. Лесная красавица вернулась после долгих лет забвения и уже навсегда вошла в нашу жизнь вечнозеленым чудом и волшебной сказкой. В 1954 году впервые зажглась главная елка страны – Кремлевская, которая искрится и сверкает каждый Новый год.
Прежде чем напомнить о символическом значении Рождественской елки начала несколько слов об истории ее появлении в России. Первая елка появилась у нас повелением Петра I в ходе его насаждения европейской моды, обычаев, праздников, календаря.
Вместе с началом календарной реформы в день введения Петром европейского новолетия с 1 января 1700 г. от Р.Х. было издано распоряжение:
«По большим проезжим улицам, и знатным людям, и у домов нарочитых духовного и мiрского чина, перед воротами, учинить некоторое украшение от древ и ветвей сосновых, еловых и можжевеловых. А людям скудным хотя по древу или ветви над воротами или над хороминами своими поставить. И чтоб то поспело будущего генваря к 1-му числу 1700 сего года; а стоять тому украшению генваря по 7-е число того же года. Да генваря ж в 1-й день, в знак веселия, друг друга поздравляти с Новым годом и столетним веком, и учинить сие, когда на Большой Красной площади огненные потехи начнутся и стрельба будет; и по знатным домам боярским и окольничьим, и думным и знатным людям, палатного, воинского и купеческого чина знаменитым людям коемуждо на своем дворе из небольших пушечек, у кого есть, или из мелкого ружья учинить трижды стрельбу и выпустить несколько ракет, сколько у кого случится; а по улицам большим, где пристойно, генваря с 1-го числа по 7-е число по ночам огни зажигать из дров, или из хвороста, или из соломы; а где мелкие дворы, - собравшись по пяти или шести дворов, тако ж огонь класть, или, кто похочет, на столбиках по одной, или по две, или по три смоляные и худые бочки, наполняя соломою или хворостом, зажигать, а перед бургомистрскою ратушею стрельбе и таким украшениям по их усмотрению быть же».
Первую "огненную потеху" устроил сам Петр, пустив в небо ракету. Правда, после его смерти это дорогостоящее развлечение не прижилось. Почему Петру захотелось ставить елки именно 1 января в ознаменование своей европейской календарной реформы – видимо, для придания ей особой торжественности, а может быть, он и в Европе слегка спутал Новый год с Рождеством. Елочный обычай этот также не сразу привился: елками в день Нового года стали украшать в основном крыши кабаков, что отразилось и в русском языке: "поднять елку" означало напиться, "идти под елку" – идти в кабак.
Европейская традиция ставить елку, но не новогоднюю, а, конечно, рождественскую, установилась в России только в первой четверти XIX века. По желанию супруги Императора Николая I Александры Федоровны, урожденной Фредерики Прусской, через два года после их бракосочетания, в 1819 г., впервые по немецкому обычаю поставили рождественскую елку в царском дворце, что и положило начало этой традиции в России. Петербургские немцы, которых было немало при дворе, задавали тон: елку у них ставили в центр стола, украшали ее конфетами, печеньем, свечками. Вскоре этот красивый обычай стал модным в домах русской придворной знати и вообще в высшем обществе. В канун Рождества елками стали украшать присутственные места, вокзалы, рестораны, городские площади.
Именно с этих пор атрибутом рождественских праздников в России стал и европейский "Санта Клаус". Имя его в Европе было изначально связано со святителем Николаем Мирликийским, праздник которого отмечался 6 декабря. Однако постепенно с конца XVIII века, на основе сказочных литературных фантазий на эту тему, европейцы стали ассоциировать св. Николая с волшебником-дарителем рождественских подарков детям. В России святитель Николай как один из наиболее почитаемых святых не мог быть перенят в столь профанированном обличье. Вместо этого европейский сказочный Санта Клаус был русифицирован также в сказочном виде как "Дед Мороз" – в связи с такими персонажами старинных русских сказок как Морозко и Мороз Иванович, его стали называть в России также: Рождественский дед или Елочный дед, не связывая со св. Николаем Чудотворцем. Праздновали в городах России и Новый год – на святках, как веселое продолжение Рождества после долгого поста.
Однако основная часть народа – крестьянство, продолжала праздновать Рождество традиционно, после церковной службы и разговления с рождественские песнопения (колядками) и Вифлеемской звездой обходили дома и пели поздравления хозяевам, получали угощения. Особенный размах праздничные гуляния достигали во время святок, но обходились при этом без елок. А Новый год у православного народа начинался 1 сентября по церковному календарю годичного цикла богослужений.
После большевицкого переворота общественные елки на Рождество в советской России были запрещены как "религиозный пережиток". Их передвинули на Новый год – таковы были уже первые советские детские елки в Горках у Ленина, куда приглашали местных ребятишек. 1 февраля 1918 г. большевики ввели григорианский календарь, приказав считать этот день 14-м февраля, – тем самым намеренно предвинули новогодний праздник на дни Рождественского поста. Более того: 1 октября 1929 г. была сделана попытка ввести новый, революционный календарь, отменяющий как "религиозный пережиток" даже семидневную неделю. В пятидневной рабочей неделе воскресенья и, следовательно, многие церковные праздники, были сделаны рабочими днями.
Лишь в частном порядке в советское время люди дома наряжали к Рождеству елки и праздновали русский Новый год (по старому стилю). Хотя в 1920-1930-е гг. за это могли грозить неприятности партийцам, от которых требовалась особая "сознательность".
В середине 1930-х гг., когда Сталин в соперничестве с интернациональной "ленинской гвардией" в борьбе за власть решил тактически опираться на самый многочисленный – русский народ и реабилитировать некоторые русские традиции, в 1935 г. на Новый год в Москве был вновь устроен первый официальный детский утренник – некое внешнее подобие Рождественской елки. В 1936 г. правительственным постановлением было разрешено публичное празднование Нового года с установлением елей в госучреждениях, школах, на городских площадях. Только ели должны были украшаться не Вифлеемской восьмиконечной звездой, а красной пентаграммой. Первая такая общественная елка была устроена 1 января 1937 г. в Москве в Доме союзов; видимо, тогда же у советского "Деда Мороза" (в отличие от европейского Санта Клауса) появилась внучка "Снегурочка". С этого времени елку в СССР стали привязывать именно к новогоднему празднику, что, к сожалению, было перенято и в ельцинско-путинской РФ.
Вся сохранившаяся в современной РФ символика советского Новогодья – это всё та же, переработанная большевиками западная с псевдо-"рождественскими" русскими отголосками: с неизменной пятиконечной звездой, щедрым мясным застольем в постные дни, пальбой в небо, обещаниями "светлого будущего" в телеобращениях партруководства и развлекательными "голубыми огоньками", превращенными ныне в пошлейшую вакханалию еврейского юмора, сдобренную теперь еще и языческими поздравлениями с годами всяческих обезьян, козлов, свиней и иных животных по восточному календарю – всё это продолжающееся глумление над христианским праздником Рождества. Воспитанным в СССР людям, в том числе вполне добропорядочным, и в голову не приходит, что даже их дети на "новогодних елках" в эти дни празднуют по сути антирелигиозный праздник, противопоставленный большевиками христианскому Рождеству именно в дни Рождественского поста
