Как вести себя после смерти жены. Потеря близкого человека

Смерть любимого мужа - сложное и мучительное испытание в жизни женщины. Она оказывается в экстремальной психологической ситуации, когда тот, кто был надёжным другом и защитником, верным поклонником и обожателем, исчезает. Комфортная, привычная и уютная жизнь рушится в один миг. Как пережить горе и снова научиться быть счастливой?

Этапы осознания смерти любимого супруга

Американские учёные Томас Холмс и Ричард Рейх ещё в 1967 году разработали шкалу тяжести стрессового воздействия жизненных событий на человека. События были оценены по шкале от 0 до 100 баллов. Смерть мужа/жены - первое место, 100 баллов под дых…

Шойгу Ю.С.
http://psi.mchs.gov.ru/upload/userfiles/file/books/psihologija_ekstremalnyh_situatsij.pdf

По мнению психологов, существует несколько этапов осознания гибели близкого человека.

Первый - шок, немота, боль. Ощущения сродни сильному удару - потеря координации, ориентации во времени, временная потеря слуха, зрения - а потом боль, оглушительная, затопляющая тело и разум. То же происходит с психикой женщины. Невозможно сразу, сходу принять и осознать смерть любимого, тем более такого близкого и родного человека, как муж.
Второй - отрицание. Потерявшая мужа женщина отказывается поверить в случившееся. Часто звучат фразы: «С ним не могло этого случиться»; «Это неправда. Вы что-то напутали!»; «Я разговаривала с ним пять, десять минут, часов, дней назад…». Она отказывается верить, что несчастье случилось именно в её семье, с её мужем.
Третий - агрессия, гнев. Женщина без конца мучает себя вопросами, на которых нет верных ответов. «Почему это произошло, почему с нами, с ним, со мной? Кто виноват». Это последовательная, естественная реакция психики человека на горе. Ей необходимо найти точку опоры. Найти того или то, что явилось причиной смерти мужа, излить своё горе, гнев, обиду на источник. В некоторых ситуациях женщины направляют агрессию на себя же, обвиняя себя в случившемся. Это неправильно.
Четвёртый - депрессия, апатия. У человека пропадает желание к жизни, к развитию, к движению, к новому. Женщина осознаёт, что жизнь больше не будет прежней. Довольно часто наблюдается полное равнодушие женщины к себе, своим потребностям, внешности, здоровью. Она дышит, ходит, есть, пьёт, но все это происходит машинально, на автомате. Её мучают воспоминания о муже - знакомства, ухаживания, свадьба, рождение детей и другие эмоциональные события совместной жизни.

Перечисленные этапы затрагивают каждую женщину, потерявшую супруга. Как правило, они занимают от трёх месяцев до года. Многое зависит от возраста, индивидуальных и личных особенностей, прошлого опыта. Следующая фаза - принятие потери любимого.

В каких формах может проявляться горе

Боль не уходит, она из острой переходит в хроническую, становится фоном. Мы принимаем факт смерти, факт потери, того, что его больше не будет с нами.

Каждая по-разному учиться жить с нуля, без него. Кто-то ударяется в бурную деятельность - будь то спорт, творчество, благотворительность, стараясь блокировать свои чувства, боль утраты. Кто-то все силы и внимание переключает на детей, друзей, животных. Чтобы не чувствовать пустоту и одиночество, заменяет их заботой и любовью к другим людям, их потребностями и желаниями. Кто-то уходит с головой в работу, любимое дело. Старается быть круглосуточно занятым, падать в изнеможении на кровать, чтоб не было сил думать, вспоминать. Некоторые замыкаются в себе и перестают реагировать на внешний мир либо начинают употреблять алкоголь, наркотики, «заедать» боль, возможно, появление психосоматических расстройств. В таких случаях женщине лучше прибегнуть к помощи профессионального психолога.

По мнению психологов, стресс потери близкого человека в зависимости от психотипа индивидуума проявляется следующими эмоциями, состояниями:

гнев и агрессия. Женщина злится на себя, на близких, на мир вокруг, потому что все это здесь, а супруга нет. Она мысленно или в открытую укоряет других людей, что они остались живы, хотя менее достойны этого;
конфликтность. В агрессивном состоянии несчастная часто идёт на конфликты, обвиняет, ругается по надуманным поводам, придаёт большое значение мелочам, считает, что её никто не может и не хочет понять;
чувство вины. Как правило, возникает практически у каждой женщины на той или иной стадии горевания. Ей становится стыдно, не по себе, что она вдали от супруга, с которым должна была прожить всю жизнь. Ей кажется, что она не заслуживает жизни, радости, счастья без своего мужа;
апатия. Это состояние также довольно характерно. Теряется интерес к себе, детям, друзьям, любимым занятиям, всё кажется скучным и не имеющим значения. Хочется лечь и ничего не чувствовать.

Что касается физиологических проявлений:

Потеря аппетита либо, наоборот, повышенная тяга к сладкому, мучному, острому, жирному и последующие колебания веса.
Физическая слабость, повышенное либо пониженное давление.
Учащённое сердцебиение, боли в области сердца.
Головокружения.
Проблемы с пищеварительным трактом.
Обострение хронических заболеваний.

Все физиологические проблемы являются следствием огромного психологического стресса. И чем быстрее женщина справится с обрушившимся горем, тем быстрее тело придёт в норму.

Самое важное, по мнению психологов, не блокировать свои эмоции и чувства, но и не тонуть в них. Если очень тяжело и нет сил, желания жить дальше, рекомендуется:

посетить храм, поставить свечку, исповедаться;
записаться на консультацию к психологу;
зарегистрироваться на сайтах поддержки, где общаются люди, утратившие любимых;
пройти курсы, тренинги арт-аудио-терапии;
попробовать различные дыхательные и психологические практики по типу холотропного дыхания, йоговского дыхания и медитаций;
записаться в организации, оказывающие помощь людям или животным, находящимся в критическом положении.

Непременное условие - безусловное принятие ситуации и осознание того, что человека необходимо отпустить в другой мир.

Когда супруга молода и жизнь впереди - важно понять, что возможны и даже необходимы, естественны чувства к другому человеку. Нельзя ставить на себе крест и до конца жизни хранить верность любимому умершему мужу. Как и не стоит пускаться в крайности - срочно искать себе нового спутника. Необходимо пережить, отгоревать потерю, оставить светлый образ любимого и постараться не запирать сердце на замок.

А когда потеря настигла уже зрелую женщину и за плечами десятилетия брака, взрослые дети, радости и беды, взлёты и падения? Наилучшим вариантом станет обращение к Богу, путешествие/поездка к дальним родственникам, в другой город/страну, воплощение нереализованных желаний - будь то скандинавская ходьба, участие в хоре, посещение курсов массажа или санатория. Общение с детьми, внуками, подругами.

Определённо огромное облегчение приносят дети, плоды потерянной любви. Дети спасают от оглушающего одиночества, не дают раскисать и загонять себя в депрессию. Понимание того, что вы - самый важный и родной человек, не позволит утонуть в океане скорби. Придётся перестраивать себя, семейные роли, привыкать к новому укладу, выполнять кучи новых функций, быть постоянно занятым, что по словам Дейла Карнеги, лучшее лекарство.

Когда нет детей, верным и надёжным тылом станут родители, друзья, готовые поддержать и не позволить замумифицировать себя. Крайне важно не замыкаться, не отталкивать людей, желающих помочь, и пусть это часто раздражает и хочется крикнуть в лицо, что они ничего не понимают - не делать этого. Не прятаться в свой панцирь горя и печали, не ожесточаться и обвинять мир и людей в потере.

Личный опыт

Женщины, потерявшие супруга, считают важным как «выговорить» свою боль, так и направить любовь.

Прошёл уже почти год, как я потеряла самого близкого мне человека, отца моего ребёнка. Теперь я уже почти без слёз могу вспоминать те приятные моменты, которые у нас с ним были. И я уже не хочу стирать из памяти самую хорошую часть моей жизни. Я ходила к психологу сразу после его смерти, но недолго - 7 сеансов. Из этих семи сеансов получила несколько полезных советов, но иногда возникают мысли не походить ли ещё. У меня уже почти прошла депрессия.

tatyana-m

Я потеряла своего мужа, отца моих детей, чуть больше двух месяцев назад. И с психологом занималась и подруги меня, спасибо им, выслушивают. На самом деле стает полегче. Но сердце, конечно, ещё болит и не знаю когда эта боль пройдёт… Боль, тоска и непринятие самого факта смерти… Но надо жить, надо!

ledytyc9
http://www.psychologies.ru/forum/post/17508/

я полтора года назад похоронила мужа. Он ушёл очень молодым, умер от рака, остался маленький ребёнок, думала вообще не переживу, сама хотела умереть. Полгода только слезы, слезы. Ходила очень часто в церковь и ездила постоянно на кладбище, мне все говорили - не рыдай, отпусти. Ничего с собой сделать не могла, я же не машина, где можно выключить кнопку. Потом где-то через 8 месяцев стало чуть легче, потом ещё легче. Как ни банально звучит, но это правда - время лечит.

– Алкоголизм называют химической зависимостью. Константин Александрович, объясните, пожалуйста, что это за болезнь.

Константин Белоусов

– Химическая зависимость – это не только болезнь тела. Алкоголизм, наркомания и другие виды химической зависимости признаны био-психо-социо-духовной моделью заболевания. Болезнь бывает первичной, хронической, прогрессирующей и, в общем-то, неизлечимой. Когда человек утрачивает способность употреблять алкоголь, у него в мозгу происходят необратимые изменения. Он уже не сможет стать в привычном понимании нормально пьющим человеком. Даже если после долгой и стойкой ремиссии он начнет употреблять алкоголь, эти химические механизмы снова заработают.

С помощью различных программ, – одну из которых используем мы, – человек будет выздоравливать. Я хочу подчеркнуть, что не лечиться, а именно выздоравливать. Он будет находиться в процессе выздоровления, и этот процесс может длиться сколь угодно долго, то есть все время его состояние будет улучшаться по всем четырем аспектам – я имею в виду био-психо-социо-духовную модель.

Что касается духовного аспекта, с чем я чаще всего встречаюсь в своей практике – люди, злоупотребляющие алкоголем, теряют общечеловеческие ценности.

О каких ценностях здесь идет речь? В первую очередь, это семья. Нормальные люди ценят свою жену, своего мужа, своих детей и вообще семейный очаг. Алкоголик – это человек-изгой, который не ценит свою семью. Можно продолжать эту цепочку и говорить, что он не ценит коллектив на работе, он не ценит дружбу, он не ценит Бога. У него нет Бога в своей жизни, потому что бог у него один – то вещество, которое он употребляет.

– Что такое созависимость?

– Мои личные наблюдения говорят о том, что несозависимых людей не бывает в принципе. Знаете, есть даже такое выражение, что у человека есть только один выбор – это выбор зависимости. В этом нет ничего плохого, потому что можно зависеть от Бога. Мы зависим от электричества и, в общем-то, не страдаем от этого.

Но та созависимость, о которой в данном случае идет речь, считается все-таки заболеванием – как психологическим, так и в том числе духовным. Наличие в семье или в окружении алкоголика вносит дисфункцию в жизнь самого созависимого. Он начинает беспокоиться о другом человеке, об удовлетворении его потребностей. Но не будем забывать, что потребности зависимого искажены, для него важнее алкоголь, чем что бы то ни было другое.

Однако, подключаясь, созависимый начинает сглаживать углы, он адвокатствует – знаете, как говорят, «адвокат дьявола». Самый распространенный случай, когда родственники не выносят сор из избы. Говорить где-то кому-то, что у меня муж, сын, родственник, друг – алкоголик, не принято. Сказать, что мой друг заболел туберкулезом или диабетом – в этом ничего страшного нет. А вот алкоголик – это как-то нехорошо.

Жены алкоголиков звонят на работу, когда муж не может выйти, врут, что муж заболел, что у него была температура, высокое давление и так далее. Сглаживают углы и работают в данном случае на саму болезнь.

Есть такая аксиома, которую я постоянно сообщаю созависимым на занятиях в группе – пока алкоголик не почувствует последствий своего употребления, ему выздоравливать нет смысла.

Есть причинно-следственная связь: если человек напился, испачкался и за него постирали штаны – ему нет смысла как-то реагировать на это. Если он напился и не вышел на работу, а жена позвонила и сказала: знаете, у нас семейные проблемы, и таким образом защитила его – нет смысла реагировать на это. Если он в пьяном виде получил травму, но родные заплатили денег, чтобы об этом не писали в официальных бумагах, – алкоголику снова нет смысла что-то делать. Поэтому созависимые люди по сути – на стороне алкоголя.

Фото: Наталья Дорош / journal.liberty.su

“Я люблю тебя, но ненавижу твою болезнь”

– Возникает естественный вопрос – что же делать?

– Ну, наверное, в первую очередь отделить болезнь от самого человека. Неумение это сделать – самая частая ошибка. Очевидный, но нелегко выполнимый выход – это сказать себе и зависимому человеку: я тебя люблю, но болезнь твою ненавижу. Звучит красиво и в общем-то просто, но отличить одно от другого очень нелегко. Для этого нужно обратиться к специалистам, проходить какую-то терапию, изучать вопрос досконально, и вряд ли я вам смогу в рамках одной беседы полностью раскрыть этот аспект.

Но самое главное – надо перестать делать то, что привык. Когда приходят ко мне созависимые и просят их научить, как поступать правильно, я им объясняю, что не могу давать советы, потому что таким образом беру на себя ответственность.

Но в то же время я задаю простые вопросы. На что пьет ваш родственник? Мне говорят: на свои деньги. Хорошо, а за квартиру он платит? В этот момент люди частенько задумываются. Потом говорят, ну, знаете, частично, но в общем – не платит. А на еду деньги дает? А кредиты у него есть? И так далее. Выясняется, что созависимый обслуживает употребление этого алкоголика. Так вот, для начала нужно прекратить лить воду на мельницу болезни.

– Получается, что зависимый снимает с себя ответственность, которую подхватывает созависимый?

– В общем, да. Созависимый берет на себя лишнюю ответственность, совершенно ненужную. Можно сказать, что он берет на себя негативные последствия этого употребления. Потому это и называется болезнью.

Корень слова здесь “боль”. Алкоголику не больно от того, что он пьет, а созависимому больно, когда пьет его родственник. Вот в чем заключается болезнь.

И многим созависимым это трудно объяснить. Они часто начинают говорить: «Вы нас учите не любить своих родных». Мне приходится возвращаться обратно и говорить ту же самую фразу «Я люблю тебя, но не люблю твою болезнь». Если человек созависимый научается отделять одно от другого, тогда он начинает жить нормальной, спокойной жизнью. Правда, это нелегко.

– Получается, чтобы помочь зависимому и себе, лучший выход – отделиться от человека, предоставив его самому себе, и заняться своей жизнью?

– Каждый случай надо рассматривать индивидуально. Я не могу выдать один шаблон для всех. Например, взаимоотношения между мужем и женой отличны от взаимоотношений между матерью и сыном.

Так, ошибка многих матерей в том, что они видят в своих выросших детях ребенка и таким образом развивают в них инфантилизм. Бывает, женщина долго рассказывает о своем сыне, потом спрашиваешь, сколько ему лет, выясняется: 38. А такое впечатление, что она говорит о человеке из детского сада: вот он просто инвалид, лежит на диване, смотрит телевизор, играет в компьютерные игры, но ему иногда плохо, ему нужно расслабиться, выпить, и она его понимает, иначе у него вдохновения нет. Вот такие парадоксальные истории. Развивая инфантилизм, невозможно позволить человеку взрослеть. Это тоже простая аксиома.

Знаете, есть такая мысль, которую я разделяю и сам в своей жизни стремлюсь к этому. Надо научить моих детей обходиться без меня. Чтобы они выросли и были нормальными людьми. А многие считают, что дети всегда должны оставаться детьми, мама и папа должны их пестовать. Вот это одна из главных ошибок, я считаю.

Она считает, что должна нести этот крест – но оба идут в могилу

– Чем созависимость опасна для человека? Понятно, что алкоголик может погибнуть в результате своей болезни. А какие процессы происходят с созависимым?

– Созависимого человека вот эта травма, что у него родственник – алкоголик, и ничего с этим нельзя сделать, приводит к собственному внутреннему кризису. Иногда это просто доводит людей до инсультов, инфарктов, в моей практике есть такие случаи. Из моих близких знакомых жена умерла раньше мужа-алкоголика. Просто ее разбил паралич, и муж не удосужился вызвать скорую. Она умерла, а он продолжал бухать. И прожил еще несколько лет.

Болезнь находится не снаружи, она находится внутри. Конечно же, созависимому человеку нужно выздоравливать, так же, как и зависимому. Если в фокусе у зависимого – его вещество, то в фокусе у созависимого – его больной родственник. И он из него, если позволительно так сказать, творит кумира, что, как мы знаем, никуда не годится. Созависимый его боготворит, считает, что должен нести этот крест. Хотя они оба идут в могилу.

Я знаю много случаев, когда – в основном женщины – начинали выздоравливать, отстранялись, выстраивали границы и начинали меняться, то есть освобождаться от созависимости. Когда их родственник, который пил, видел, что его супруга (или сестра или мама) меняется, уже больше не подбирает за ним, не освобождает его от ответственности, ему ничего не оставалось, как что-то начать делать с собой. Стирать свои штаны, готовить еду, платить свои кредиты, – нести ответственность за свою жизнь. И тогда – конечно, не всегда, – но что-то происходило с самим зависимым человеком.

Я знаю одну женщину, – сейчас у нее все в порядке, – она начала выздоравливать по программе созависимости. Она поняла, что у нее есть своя жизнь, и она не собирается умирать, потому что муж собрался это сделать. В итоге муж действительно умер от алкоголизма, она живет одна, но у нее есть ребенок, она закончила институт, воцерковилась.

– Какие могут быть первые шаги по исцелению от созависимости?

– Дорога в тысячу миль начинается с первого шага. Если я не признал своей несостоятельности, мне некуда идти. Если я не признаю себя больным, значит, мне не надо лечиться. Одна из особенностей как алкоголизма, так и созависимости – это отрицание болезни. Это самый первый симптом.

Если спросить любого зависимого, не кажется ли ему, что он алкоголик, он тут же начнет выдвигать кучу причин, почему вы заблуждаетесь, несмотря на очевидные факты. То же самое происходит с созависимым. Пока не преодолеть вот это отрицание – двигаться некуда, нет смысла.

Хорошая есть фраза о том, что духовная жизнь начинается с того момента, когда человек перестает рассчитывать на свои силы и начинает надеяться на Бога. По-моему, здесь это очень уместно упомянуть, потому что созависимые, условно говоря, часто играют роль Бога. Они считают, что спасут своего родственника.

Но эта болезнь просто так не лечится, иногда даже врачами – наркология пасует перед алкоголизмом, там выдается какой-то минимальный процент выздоровления, если я правильно помню, не более двух процентов. Потому что они лечат биологический аспект – для этого есть капельницы, а куда девать остальные три аспекта? Они ничего не могут с этим сделать. И уж тем более ничего не может с этим сделать созависимый человек – слабый человек. Но с помощью Божией возможно все. Я вижу это в своей практике.

Беседовала Ксения Вохминцева

На самом деле я думаю о ней не все время. Например, во время работы или разговора это просто невозможно. Но эти периоды, когда я не думаю о ней, пожалуй, хуже всего. Потому что еще даже не осознав причины, я чувствую, что мне не по себе, мне чего-то не хватает. Бывают такие сны, в которых вроде бы не происходит ничего страшного, ничего значительного, о чем можно было бы рассказать за завтраком, но в то же время вся атмосфера сна, особый привкус кошмара оставляют впечатление ужаса. Также и здесь. Я замечаю, что ягоды рябины начинают краснеть, и на секунду не могу сообразить, почему именно рябина ввергает меня в депрессию. Слышу бой часов, и в нем чего-то не хватает, какой-то не такой звук. Что случилось с миром, почему все выглядит таким плоским, бесцветным, изношенным? И тут я вспоминаю.

Вот еще что меня пугает. Природа возьмет свое, постепенно утихнет мучительная боль, пройдут ночные кошмары, но что потом? Просто апатия, мертвая скука? Наступит ли когда-нибудь время, когда я перестану вопрошать, почему весь мир превратился для меня в убогую улочку, потому что грязь и мерзость запустения стали для меня нормой? Неужели за скорбью следует скука с налетом легкой тошноты?

Чувства, чувства и чувства. Начну-ка я думать. Если трезво подумать, что нового привнесла смерть Х. в мое восприятие мира? Какое основание для сомнений в том, во что я всегда верил? Мне прекрасно известно, что каждый день во всем мире умирают люди, происходят вещи и пострашнее. Должен сказать, что я это учитывал, меня предостерегали, да я и сам себя предостерегал - не рассчитывай на всемирное счастье. Более того, страдания предусмотрены, они - часть плана. Нам было сказано: «Благословенны те, кто скорбят», и я соглашался с этим. Я не получил ничего, чего бы я не ожидал. Конечно, большая разница, когда это случилось с тобой, а не с другими, и не в воображении, а в действительности. Да, но как может человек в здравом уме понять эту разницу? Тем более, если его вера была истинной и его сочувствие к горестям других было искренним? Объяснение достаточно, даже слишком, простое. Если мой дом рухнул от одного дуновения, значит это был карточный домик. Вера, которая «все принимала во внимание», была воображаемой. «Принимать во внимание» не значит «сопереживать». Если бы меня действительно волновали чужие горести, как я полагал, я не был бы так придавлен собственным горем. Это была воображаемая вера, играющая с безобидными фишками, на которые наклеены бумажки со словами: «болезнь», «боль», «смерть» и «одиночество». Я верил, что моя веревка достаточно крепка, пока это было не так уж важно, но когда встал вопрос, выдержит ли она мой вес, выяснилось, что я никогда и не верил в ее крепость.

Любители бриджа утверждают, что надо непременно играть на деньги, иначе теряется интерес. Так же и здесь. Если вы ничего не ставите на кон, то и неважно, есть Бог, нету Бога, милосердный Он, или злобный космический садист, есть ли вечная жизнь или ее нет. И вы никогда не осознаете, насколько это для вас важно, пока не начнете играть не на фишки и не на шестипенсовики, а поставите на кон все, что имеете, до последнего пенни. Только это может встряхнуть такого, как я, и заставить пересмотреть свои взгляды, начать думать и верить по-новому. Такому требуется дать хорошего тумака, чтобы привести в чувства. Иногда правды можно добиться только пытками, и только под пытками ты сам узнаешь правду.

Я должен признаться (сама Х. добилась бы этого признания в два счета), что если мой дом построен из карт, чем скорее его развалить, тем лучше. И развалить его может только страдание. И тогда все рассуждения о Космическом садисте и Вечном вивисекторе становятся бессмысленной и никчемной гипотезой.

Не говорит ли моя последняя запись о том, что я неизлечим, даже когда реальность разбивает мою мечту на мелкие куски, я все равно продолжаю хандрить, запутываю все еще больше, пока еще не прошел первый шок, а уж потом тупо и терпеливо начинаю склеивать осколки. И так будет всегда? каждый раз, когда разваливается мой домик, я должен строить его заново? Не этим ли я занимаюсь сейчас?

Конечно, не исключено, что как только произойдет то, что я называю «восстановлением веры», окажется, что это очередной карточный домик. Я не узнаю этого до очередного щелчка, скажем, когда я сам заболею неизлечимой болезнью, или грянет война, или я погублю себя, совершив какую-нибудь ужасную ошибку на работе. Но возникают два вопроса: в каком смысле это можно назвать карточным домиком, потому что то, во что я верю, всего лишь сон, или мне только снится, что я верю?

Если посмотреть правде в глаза, на каком основании можно больше доверять тому, что я думал неделю назад, чем тому, что я думаю теперь? Я почти уверен, что в основном, я сейчас более нормален, чем был в первые недели. Как можно доверять отчаянному воображению человека, находящемуся в полубессознательном состоянии, как после сотрясения мозга?

Потому лишь, что тут не было никакой попытки выдавать желаемое за действительное? Потому что мои мысли были настолько ужасны, что именно поэтому они скорее всего наиболее приближаются к истине? Ведь исполниться могут не только приятные, но и страшные сны. Так уж они были отвратительны? Нет, мне они даже по-своему нравились. Я отдаю себе отчет, что я слегка сопротивляюсь более приятному варианту. Все мои рассуждения о Космическом Садисте были скорее всего не отражением мыслей, а выражением ненависти. Я получал от них мстительное удовольствие, единственное удовольствие, доступное человеку, испытывающему мучения, удовольствие дать сдачи. Просто оскорбительное ругательство - выложил Богу начистоту все, что я о Нем думаю. И конечно же, как всегда, оскорбив кого-нибудь в сильных выражениях, добавляешь: «Я на самом деле сам не верил в то, что говорил». Я только хотел оскорбить Его и Его последователей. Подобные высказывания всегда доставляют некоторое удовольствие. Высказал все, что накипело. После этого чувствуешь себя получше некоторое время.

Но настроение еще не доказательство. Конечно, кошка будет визжать и царапаться, пытаясь вырваться из рук ветеринара, а если удастся, то и укусит. Вопрос в том, кто он: врачеватель или вивисектор. Поведение кошки не проливает света на этот вопрос.

Я могу поверить в то, что Он - врачеватель, если я думаю о моих собственных страданиях. Сложнее, когда я думаю, как страдала она. Муки горя не сравнить с физической болью. Только дураки утверждают, что моральные страдания во сто крат страшнее физических. Разум всегда обладает способностью восстанавливаться. Самое худшее, что может произойти, тяжелые мысли возвращаются снова и снова, но физическая боль может быть абсолютно бесконечной. Горе - это бомбовоз, летающий кругами и сбрасывающий очередную бомбу, описав очередной круг и возвращаясь к цели. Физические страдания подобны постоянному огневому валу в окопах первой мировой войны, обстрелы, длящиеся часами, без передышки. Мысли не бывают статичными, тогда как боль часто статична.

Что из себя представляет моя любовь, если я думаю больше о своих, а не ее страданиях? Даже мои безумные мольбы «Вернись, вернись!» - прежде всего то, чего я хочу для себя. Я никогда не задумывался, если бы такое оказалось возможным, было ли бы это хорошо для нее? Я хочу ее возвращения ради восстановления моего прошлого. Для нее я не мог пожелать ничего худшего: испытать смерть и вернуться на землю, чтобы снова, пусть позже, пройти через умирание? Первым мучеником считается Стефан, может быть, мучения Лазаря были похуже?

Я начинаю понимать. По силе моя любовь к ней была приблизительно такой же, как моя вера в Бога. Правда, не буду преувеличивать. Насколько моя вера была воображаемой, а любовь эгоистичной, знает только Бог. Я не знаю. Может, слишком сильно сказано, особенно, что касается моей любви. Но ни то, ни другое не было, как я полагал, истинным, и в том и в другом было довольно много от карточного замка.

Какая разница, как я скорблю и что я делаю со своим горем? Какая разница, как я ее помню и помню ли вообще? Ничто не облегчит ее прошлых страданий. Прошлых страданий. Откуда я знаю, что все ее страдания в прошлом?

Я никогда не верил, считая это абсолютно невероятным, что самая преданная Богу душа немедленно, как только из горла умирающего вырвется последний хрип, обретает мир и покой. Поверить в это теперь - это выдавать желаемое за действительное. Х. была яркой личностью, прямая, светлая душа, как шпага из закаленной стали. Но она не была святой. Грешная женщина, замужем за грешным мужчиной. Два пациента Бога, которых еще надо излечить. Я знаю, требуется не только осушить слезы, но и отчистить пятна, чтобы шпага заблистала еще ярче.

Но пожалуйста, о, Боже, осторожнее, осторожнее. Месяц за месяцем, неделю за неделей Ты растягивал ее бедное тело на дыбе, когда она еще в нем находилась. Не хватит ли?

Самое ужасное, что совершенный милосердный Бог в данном случае ничуть не лучше Космического Садиста. Чем больше мы верим, что Бог причиняет боль, только чтобы излечить, тем меньше мы надеемся, что он услышит наши страстные мольбы быть «поосторожней».

Жестокого можно задобрить взяткой, или он сам, наконец, устанет от своего утомительного занятия, или на него может найти неожиданный приступ милосердия, как у алкоголика вдруг наступает период трезвости. Но предположим, что вы имеете дело с искусным хирургом, у которого самые лучшие намерения. Чем он добросовесней и добрей, тем безжалостней он будет резать. Если он приостановится в ответ на ваши мольбы, или вообще прекратит операцию, не закончив, то все страдания, которые вы испытали вплоть до этого момента, окажутся напрасными. Но так ли уж необходимы эти запредельные пытки? Что ж, решайте сами, на выбор. Мучения неизбежны. Если они бессмысленны, значит нет никакого Бога, а если Он есть, то Он злой. Но если Бог есть и он справедлив, значит пытки необходимы. Потому что никакое хотя бы мало-мальски порядочное существо не допустило бы ненужных страданий.

В любом случае, мы обречены страдать

Что имеют в виду те, что говорят: «Я не боюсь Бога, потому что я знаю, что Он милосерден»? Они никогда не бывали у зубного врача?

Там не менее страдания нестерпимы. И ты лепечешь: «Если бы я смог принять эти муки, пусть самые ужасные, вместо нее». Но никто не знает, насколько серьезна такая высокая ставка, потому что в действительности ты ничем не рискуешь. И если бы такая возможность вдруг представилась, мы бы открыли для себя, насколько серьезно мы были готовы к такой жертве. Да и позволен ли нам подобный выбор?

Это было позволено только Одному, сказано нам, и я снова начинаю верить, что Он сделал все возможное во искупление грехов. Он отвечает на наш лепет: «Ты не можешь и не смеешь. Я мог и я посмел».

Сегодня утром случилось нечто неожиданное. По многим причинам, которые сами по себе отнюдь не таинственны, я почувствовал какую-то легкость на сердце, чего не чувствовал много недель. Во-первых, я думаю, что начинаю приходить в себя физически после огромного напряжения и усталости. Накануне я проработал 12 часов и не очень устал, ночью неплохо поспал; и после двух недель низкого серого неба и неподвижной влажной духоты, вдруг выглянуло и засияло солнце, подул свежий ветерок, и вдруг в тот самый момент, когда я впервые за все это время тосковал о ней меньше, я вспомнил ее особенно хорошо. И это, действительно, было нечто, почти лучше чем воспоминание; какое-то внезапное и необъяснимое видение. Сказать, что я увиделся с нею, было бы чересчур, тем не менее напрашиваются именно эти слова. Как будто кто-то приподнял завесу горя, и исчез разделявший нас барьер.

Почему мне никто не говорил обо всем этом? Как легко я осудил бы другого в такой же ситуации? Я мог бы сказать: «Он оправился после своей утраты. Он стал забывать свою жену», а истина вот в чем: «Он помнит ее лучше, потому что он частично оправился». И это факт. Мне кажется, я могу объяснить, почему это имеет смысл. Вы не можете ясно видеть, если ваши глаза затуманены слезами. И вы никогда не получите именно того, чего вы хотите, если вы слишком сильно хотите, а если даже и получите, то не сумеете толком распорядиться полученным.

«Нам необходимо серьезно поговорить» - подобное вступление заставляет всех погрузиться в молчание. «Сегодня я непременно должен хорошенько выспаться» - и вы, скорее всего, проведете бессонную ночь. Лучшие напитки бездарно переводятся, когда испытывают особенно мучительную жажду. Не происходит ли то же самое, когда мы думаем о наших умерших, и именно из-за нашего отчаяния опускается железный занавес, и нам кажется, что мы взираем в пустоту? Те, кто просит (тем более, кто очень просит), ничего не получат. И возможно, не сумеют.

И так же, наверное, с Богом. Постепенно я начал ощущать, что дверь приоткрыта, нет больше замка и засова. Может, моя отчаянная нужда была виновна в том, что дверь захлопнули перед моим носом? Может быть, как раз тогда, когда ваша душа вопит о помощи, Бог не может дать ее вам? Так же как тонущему трудно помочь, если он барахтается и хватается за все подряд. Может быть, вы оглохли от своих собственных воплей и поэтому не слышите голоса, который жаждете услышать?

С другой стороны, «стучи, да отверзнется». Но «стучать» не значит барабанить и пинать двери ногами, как безумный. И еще: «Воздастся тому, кто имеет». Прежде всего, нужно обладать способностью получать. Если у вас нет этого умения, то никто, даже самое могущественное существо, не сможет вам ничего дать. Может быть, именно страстность вашего желания временно разрушает вашу способность получать.

Любые ошибки возможны, когда вы имеете дело с Ним. Очень давно, когда мы еще не были женаты, однажды утром, когда она собиралась на работу, ее вдруг охватило необъяснимое чувство, что Он находится здесь, рядом, буквально за ее плечом, как бы требуя ее внимания. Конечно, не будучи святой, она подумала, как водится, что от нее требуется исполнить какой-то долг, или в чем-то покаяться. Наконец, она сдалась- мне известно, как мы стараемся это отсрочить - и предстала пред Ним. Оказалось, наоборот, Он хотел воздать ей, и ее мгновенно наполнила радость.

Мне кажется, я начинаю понимать, почему горе похоже на ожидание страха. Потому что нарушение целого комплекса самых разных импульсов становится привычным. Каждая моя мысль, каждое чувство, каждое движение души были связаны с Х. Она была их мишенью, ее нет больше. Я по привычке беру свой лук, прилаживаю стрелу, натягиваю тетиву и вдруг вспоминаю…и кладу лук на место. Столько дорог могут привести меня к ней. Я же упорно иду единственной, одной из многих. Но я наткнулся на пограничный заслон, дальше ходу нет. Передо мной открывалось столько дорог; теперь, куда не повернись - сплошной тупик.

Ибо хорошая жена соединяет в одном лице всех, кто тебе необходим на жизненном пути. Кем она для меня не была? Она была мне дочерью и моей матерью, моей ученицей и моим учителем, моей слугой и моим господином. И всегда, соединяя в себе все эти качества, она еще была мне верным товарищем, другом, спутником, однополчанином. Моей возлюбленной; и в то же время она давала мне все то, чего мне не могла дать никакая мужская дружба (а у меня было немало друзей). Более того, если бы мы никогда не влюбились друг в друга, мы все равно были бы всегда вместе и наделали бы много шуму. Это я имел в виду, когда однажды похвалил ее за «мужские достоинства». Она немедленно заставила меня замолчать, спросив, как мне понравится, если она сделает комплимент моим женским качествам. Это был хороший ответный выпад, моя дорогая. Но тем не менее, было в ней что-то от амазонки, от Пентесилии и Камиллы. И ты, как и я, гордилась этим и была рада, что я заметил и оценил это.

Соломон называл свою жену Сестрой. Можно ли считать женщину совершенной женой, если хоть один раз, в определенный момент, в определенном настроении, мужчина не почувствует потребности назвать ее Братом?

Меня все время тянет сказать о нашем браке: это было слишком хорошо, чтобы продолжаться вечно.. Хотя на это можно посмотреть по-разному. Если посмотреть пессимистически - как только Бог увидел, насколько счастливы Его создания, Он сразу решил положить этому конец. «Не разрешается!». Так хозяйка званого вечера, пригласившая вас на шерри, немедленно разлучает двух гостей, как только те увлеклись по-настоящему интересным разговором. А с другой стороны, это может означать: «Они достигли совершенства. Это стало тем, чем должно было стать. Посему дальше продолжать не имеет смысла». Как будто Бог сказал: «Молодцы! Вы достигли мастерства. Я очень вами доволен. А теперь переходим к следующему упражнению». После того как вы научились решать квадратные уравнения, вам даже нравится их решать, но тема пройдена, учитель переходит к очередному материалу.

Потому что мы выучили что-то и достигли какой-то цели. Между мужем и женой всегда происходит скрытая или явная борьба полов, до тех пор, пока совместная жизнь не стирает все противоречия. Считать женскую верность, прямоту и храбрость признаками мужественности - такое же высокомерие, как нежность и чувствительность мужчины называть женственностью. Какой же несчастной и извращенной частью человечества должно быть большинство мужчин и женщин, допускающих подобную самонадеянность! Брак излечивает ее. Соединяясь в браке, двое сливаются в одно полноценное человеческое существо. «Он сотворил их по образу своему и подобию». Как это ни парадоксально, но торжество сексуальности приводит нас к тому, что гораздо выше пола.

И вот один из них умирает. И мы думаем, что любовь срезали на корню; так танец прерывается посреди па, или сорван только распустившийся цветок, что-то вмешивается извне и нарушает естественное развитие вещей. Не знаю. Если, как я упрямо предполагаю, мертвые испытывают боль разлуки не меньше, чем живые (это может быть одним из испытаний, которым мы подвергаемся в чистилище), тогда для всех любящих без исключения горе - универсальная и неотъемлимая часть любовного опыта. Оно следует за браком так же, как брак является естественным следствием периода ухаживания, как осень сменяет лето. Это не конец процесса, а очередная его фаза, не прерывание танца, а следующее па. Мы отдаем часть самого себя своей любимой, пока она жива. Затем мы начинаем исполнять следующее, трагическое па нашего танца, когда мы должны научиться отдавать часть самих себя, несмотря на то, что исчезла телесная оболочка партнера, научиться любить саму суть покойного, а не нашу память, или собственное горе, или освобождение от него, или нашу собственную любовь.

Теперь, когда я возвращаюсь мыслями назад, я вижу, что совсем недавно я был больше всего озабочен памятью и опасениями, не обманывает ли она меня. Непонятно почему (единственное, что приходит на ум - Божие милосердие), я перестал об этом беспокоиться. И что интересно, как только меня перестал занимать этот вопрос, я стал встречать ее на каждом шагу. «Встречать» - может, слишком сильно сказано. Я не имею в виду, что я вижу ее или слышу ее голос, ничего подобного. Я даже не имею в виду особенно сильное эмоциональное переживание в какие-то определенные моменты. Скорее, это постоянное неясное, но глубокое чувство, что она всегда со мной - факт, который требуется принять во внимание. «Принять во внимание» - возможно, неудачная формулировка. Звучит так, как будто она была этакой бой-бабой. Как бы выразиться поточнее? Как насчет «серьезная реальность», «упрямая реальность»? Как будто все пережитое говорит мне: «Так уж случилось, что ты страшно рад, что она - есть. Но помни, она есть и будет всегда, хочешь ты этого или не хочешь. Твои желания в расчет не принимаются».

Ну, и к чему я пришел? К тому же, что и любой другой вдовец, который остановится, облокотившись на свой заступ, и скажет: «благодарю Тебя, Господи. Я не должен жаловаться. Я тоскую по ней безмерно. Но сказано - испытания ниспосланы нам». Мы пришли к тому же самому: простой парень со своей лопатой и я, который вообще не мастер копать, ни лопатой, ни чем бы то ни было. И, безусловно, то, что нам «ниспослано испытание», нужно правильно понимать. Бог не не пытается проверить, насколько истинна или сильна моя вера или любовь, Он это и так знал. Этого не знал я. Он сажает нас одновременно на скамью подсудимых, место свидетеля и в кресло судьи. Он знал с самого начала, что мой храм - это карточный домик. И единственный способ заставить меня это понять - развалить его.

Так быстро пережить горе? Но слова двусмысленны. Скажем, больной оправился после операции по поводу аппендицита. Совсем другая история, если ему ампутировали ногу, после такой операции либо культя заживет, либо больной умрет. Если рана заживет, утихнет невыносимая и бесконечная боль. Больной окреп и ковыляет на своей деревянной ноге. Он поправился. Но он наверняка будет испытывать боли в культе всю оставшуюся жизнь, и временами довольно сильные. Он всегда будет одноногим. Вероятнее всего, он не забудет об этом ни на минуту. Для него изменится все: как он будет умываться, одеваться, садиться и вставать, даже лежать в постели он будет по-другому. Вся его жизнь изменилась. Он лишился многих удовольствий и занятий, которые раньше принимал как должное, даже обязанности его изменились. Я сейчас только учусь пользоваться костылями. Может, со временем мне выдадут протез. Но у меня уже никогда не будет двух ног.

Все же я не стану отрицать, что в каком-то смысле я «чувствую себя лучше» и это ощущение связано с чувством стыда, будто я был обязан лелеять и разжигать в себе свое горе и оставаться несчастным. Я когда-то читал об этом, но никогда не предполагал, что это произойдет и со мной. Уверен, что Х. этого бы не одобрила, она бы сказала, что это глупо. И я почти уверен, что этого не одобряет Бог. Что скрывается за этим?

Отчасти, безусловно, тщеславие. Мы хотим доказать самим себе, что мы возлюбленные в самом высоком смысле, трагические герои, а не простые рядовые в огромной армии лишившихся своих близких, плетущиеся с трудом и просто старающиеся выжить. Но и это не объясняет всего.

Думаю, тут еще и путаница в мыслях. На самом деле, мы не хотим продолжения этих мук горя, которые мы испытываем в первые недели после смерти близких, этого не хочет никто. Мы хотим, чтобы наша скорбь была чем-то вроде часто повторяющегося симптома, и мы путаем симптом с самой болезнью. Прошлой ночью я записал, что горе после потери супруга не есть конец любви, а ее очередная фаза, как медовый месяц. Мы хотим пройти эту фазу, сохраняя нашу любовь и верность. И если это доставляет нам боль (что, безусловно, правда), мы должны принять эту боль как неотъемлимую часть данной фазы. Мы не хотим избежать боли, скажем, ценой развода. Это значило бы убить мертвого еще раз. Мы были одной плотью. Теперь, когда половину ее отрезали, мы не станем притворяться, что мы по-прежнему единое целое. Мы по-прежнему муж и жена, мы по-прежнему любим и поэтому мы по-прежнему будем испытывать боль. Но мы, конечно же, если хорошо понимаем самих себя, не хотим этой боли ради самой боли. Чем меньше болит, тем лучше, тем крепче брачные узы. И чем больше остается радости между мертвым и оставшимся жить, тем лучше.

Лучше во всех смыслах. Потому что, как я обнаружил, страстность нашего горя не приближает нас к умершим, а наоборот, отдаляет от них. Это становится для меня все яснее и яснее. Когда я меньше всего горюю - чаще всего по утрам, принимая ванну - она врывается в мои мысли, во всей своей реальности и уникальности. Совсем не так, как в самые плохие моменты, когда мое отчаяние заставляяет видеть все в одном ракурсе и придает всему излишнюю жалостность, напыщенную торжественность, а когда она является сама, во всей своей правде. Такие моменты самые лучшие и освежающие.

Я помню, хотя сейчас не могу припомнить точно, откуда, что в разных народных сказаниях и балладах мертвые не хотят, чтобы мы горевали по ним, они умоляют нас перестать оплакивать их. Смысл этого может быть гораздо глубже, чем я думал. Если это так, значит, наши деды заблуждались. Все эти (иногда всю оставшуюся жизнь) траурные ритуалы - посещение могил, отмечание годовщин, или когда оставляют нетронутой комнату покойного, чтобы «все было, как при нем», никогда не упоминают его имени, или упоминают, но особым голосом, или даже приготовляют покойному наряд (как королева Виктория) каждый вечер перед ужином - все это отдает мумификацией. Это делает мертвых еще более мертвыми. Может, это и было (пусть бессознательно) целью? Тут срабатывает что-то очень примитивное. Пусть мертвые остаются мертвыми, для примитивного разума дикаря важно быть уверенным, что они незаметно не пробрались в мир живущих. Любой ценой заставить их оставаться там, где им надлежит быть. Безусловно, все эти ритуалы подтверждают смерть. И может быть, именно такой результат желателен, по крайней мере, для тех, кто совершает эти ритуалы.

Но я не имею права их осуждать. Все это лишь догадки; Я бы лучше побеспокоился о себе. У меня, как ни посмотреть, простая программа. Я буду по возможности часто обращаться к ней с радостью. Я буду приветствовать ее, смеясь. Чем меньше я оплакиваю ее, тем я к ней ближе. Программа, достойная восхищения. К сожалению, невыполнимая. Сегодня снова возвратились адские муки первых дней; безумные слова, горькое чувство обиды, внутренняя дрожь где-то в животе, нереальность ночного кошмара., я захлебываюсь слезами. Ибо горе никогда «не стоит на месте». Ты только вышел из очередной фазы, но возвращаешься в нее, снова и снова. Все повторяется. Смею ли я надеяться, что я двигаюсь не по кругу, а по спирали?

А если по спирали, то вверх или вниз?

Как часто (будет ли это всегда?) ощущение пустоты будет ошеломлять меня, как-будто это происходит впервые, и заставит меня воскликнуть: «Никогда, вплоть до этого самого момента я не осознавал всего ужаса моей потери»? Снова и снова отрезают мне ту же ногу. Снова и снова я чувствую, как нож режет мою плоть.

Говорят, трус умирает много раз, это можно сказать и о смерти близкого. Находил же орел каждый раз новую печень у Прометея, снова и снова вырывал и поедал ее?

Это четвертая и последняя чистая тетрадь, которая нашлась в доме, почти чистая, если не считать нескольких страниц, заполненных рукой Дж. древними арифметическими упражнениями. Я решил для себя, закончится тетрадь, и я прекращу свои записи. Я не буду специально покупать новые блокноты. До сих пор эти записки служили мне спасением от полного краха, моим последним прибежищем, они в какой-то мере помогали мне. С другой стороны, выясняется, в их основе заключена какая-то путаница.. Я полагал, я могу описать состояние, начертить географическую карту своего страдания. Но оказалось, горе - это не состояние, а процесс. Тут нужна не география, а история. И если я не перестану писать эту историю, поставив произвольную точку, то тогда нет никакого резона останавливаться. Ведь каждый день происходит что-то новое, что требуется занести в дневник. Горе - как длинная извилистая долина, где за каждым поворотом вам открывается новый ландшафт, но, как я уже говорил, это не обязательно, иногда, наоборот, за очередным поворотом вас ожидает сюрприз другого рода: повернув, вы с изумлением обнаруживаете, что вы оказались в том же самом месте, которое вроде бы прошли несколько часов назад. Вот тут вы начинаете задумываться, может это вовсе не долина, а траншея в виде замкнутого круга. Нет это не так, если даже что-то и повторяется, то в другой последовательности.

Вот, например, еще одна новая фаза, новая потеря. Я стараюсь побольше гулять, глупо даже пытаться заснуть, если хорошенько не устанешь. Сегодня я решил навестить любимые места, по которым я бродил часами в холостые годы. На этот раз лицо природы не выглядело пустым и лишенным красоты, мир больше не казался убогой улочкой (как я жаловался буквально несколько дней назад). Наоборот, каждый вновь открывшийся вид, каждый куст или группа деревьев наполняли меня прежним счастьем, какое я испытывал до встречи с Х. Но это приглашение к счастью показалось мне ужасным. Счастье, которое мне предлагалось, не имело вкуса. Я понял, что не хочу такого счастья. Меня пугает сама возможность возвращения в прошлое. Такая участь - самая ужасная из всех возможных - достичь состояния, когда любовь и женитьба в ретроспективе оказываются всего лишь милым эпизодом - как праздник, ненадолго нарушивший привычную, монотонную жизнь, который закончился, и я снова такой, каким был, неизменившийся, обыкновенный. И со временем, прошедший праздник кажется далеким и нереальным, настолько инородным в самой ткани моей истории, что кажется, все это было не со мной, а с кем-то другим. Это значило бы, что она умерла для меня второй раз, и эта потеря была бы еще страшнее, чем первая. Что угодно, только не это.

Дано ли тебе знать, любимая, что ты унесла с собой, когда покинула меня? Ты унесла с собой мое прошлое, даже то прошлое, которое у меня было до встречи с тобой. Я ошибался, считая, что моя культя заживает после ампутации. Я был обманут, ибо есть столько видов боли, что раз за разом она застает меня врасплох.

Зато я сделал для себя два важных открытия - я, правда, слишком хорошо себя знаю, чтобы поверить, что польза от них будет «продолжительной». Мой разум, обратившись к Богу, больше не упирается в закрытую дверь; обращаясь к Х., он не встречает абсолютную, как прежде, пустоту, я больше не озабочен тем, как мысленно вызвать ее образ. Мои записи не отражают всего процесса, как я надеялся, а лишь отдельные моменты. Может быть, эти изменения трудно уловить. Это не было внезапным озарением и полной эмоциональной перестройкой. Так, к примеру, нагревается холодная комната, или светлеет поутру, когда впервые обращаешь внимание, что заметно потеплело или посветлело, оказывается, что теплее и светлее становилось постепенно, до того как ты это заметил.

Я писал о себе, и о Х., и о Боге. Именно в этом порядке. Такой порядок и такие пропорции как раз абсолютно недопустимы. Ни разу мне не пришло в голову воздать им хвалу. А это было бы весьма полезно для меня. Хвала - это одно из проявлений любви, вносящее в нее какой-то элемент радости. И восхвалять нужно в следующем порядке: Его как дарующего, и ее как дар. Ведь воздавая хвалу, мы мы в какой-то степени получаем удовольствие от предмета восхваления, как бы далеко от нас он ни был. Я должен чаще воздавать хвалу. Я утратил способность испытывать наслаждение, которое давала мне Х. И я так заблудился в своих сомнениях, что лишил себя радости, которую (если Его милосердие безгранично) мог иногда получать от Бога. Воздавая хвалу, я могу в какой-то степени радоваться ей, и в то же время, в какой-то степени радоваться Ему. Это лучше чем ничего.

Но возможно, я лишен этого дара. Я как-то сравнил ее со шпагой. До какой-то степени это верно. Но по сути совершенно не соответствует истине и вводит в заблуждение. Тут требуется сохранять равновесие. Мне надо было добавить: «но в то же время она как цветущий сад, как лабиринт, садовая куща, стена в стене, загородь за загородью, чем дальше в него углубляешься, тем больше тайны, больше благоухающей и плодоносящей жизни».

И восхваляя и все созданное Богом, я должен воскликнуть: «Хвала тебе, Господи, ибо все это создал Ты!»

И восхваляя сад, мы славим Садовника, восхваляя меч - кузнеца, что выковал его. Хвала Жизни, дающей жизнь, и Красоте, дарящей красоту.

«Она в руках Господних». И когда я сравниваю ее со шпагой, это сравнение наполняется новой энергией. Может быть, земная жизнь, которую я с ней делил, была лишь частью искушения. Может быть, Он уже берется за эфес новой шпаги и размахивает ею в воздухе, вызывая молнии. «Настоящая иерусалимская сталь».

Вчера ночью был один момент, который нельзя описать словами, можно только привести какие-то сравнения. Представьте себе человека в кромешной тьме. Он думает, что находится в каком-то подвале или в темнице. И вдруг послышался непонятный звук. Он предполагает, что звук доносится откуда-то издалека - то ли шум волн, то ли шелест деревьев на ветру, а может, кипит чайник где-то в полумиле от него. Если он все это слышит, следовательно, он не в подвале, а на воле, он свободен. Или этот звук где-то рядом, это чей-то сдавленный смех., если это так, значит, он не один, рядом с ним во тьме - друг. В любом случае, это добрый звук. Я все-таки не сумасшедший, чтобы считать, что это переживание что-нибудь доказывает. Это лишь попытка представить некую идею, которую я всегда допускал теоретически, идея состоит в том, что я, как и любой смертный, могу неправильно понять ситуацию, в которой нахожусь.

Пять чувств; неизлечимо абстрактное мышление; избирательная наугад память; целый набор предубеждений и ничем не обоснованных предположений, их столько, что я могу исследовать лишь некоторую, самую малую часть, а иногда даже не подозраваю о их существовании. Какую же часть реальности способен пропустить через себя столь несовершенный аппарат?

Я постараюсь, насколько смогу, не залезать в дебри. Все сильнее и сильнее меня одолевают два очень разные убеждения. Одно из них - Вечный Ветеринар гораздо более жестокий и безжалостный, чем мы можем себе представить в самом худшем воображении.. Второе - «все будет хорошо, все будет хорошо, все будет прекрасно»

Не важно, что у меня не осталось удачных фотографий Х. Не имеет значения - почти никакого - если ее образ в моей памяти несовершенен. Изображения, запечатлены они на бумаге или в нашей памяти, не важны сами по себе. Они лишь немного похожи на оригинал. Проведите параллель на более высоком уровне. Завтра утром священник даст мне маленькое кругленькое, тонкое, холодное и безвкусное печенье. Хорошо ли это, или плохо, что просвирка даже приблизительно не напоминает то, с чем она меня воссоединяет? Мне нужен Христос, а не что-то, что его напоминает. Мне необходима сама Х., а не что-то, похожее на нее. По-настоящему хорошая фотография со временем может стать ловушкой, ужасом и помехой.

Изображения, наверное, полезны, иначе они не были бы так популярны. (Не имеет значения, существуют ли статуи и картины вне нашего разума, или являются образными конструкциями внутри него). Лично я считаю, что их опасность более чем очевидна. Изображения святого становятся святыми изображениями, они сами становятся святынями. Моя идея Бога - не идея божественности. Она должна время от времени подвергаться сомнению. Он сам расшатывает ее. Он сам великий иконоборец. Не является ли постоянное сомнение одним из признаков Его существования? Прекрасный пример - инкарнация, она не оставляет камня на камне от ранних идей пришествия Мессии. Большинство людей иконоборство оскорбляет, благословенны те, кого оно не задевает. Но то же самое происходит, когда мы творим свои собственные молитвы. Сама реальность является иконоборческой. Ваша земная возлюбленная даже при жизни постоянно торжествует над вашей идеей о ней. Вы именно этого и хотите; вы хотите именно ее, с ее сопротивлением, ее ошибками, ее недостатками, с ее непредсказуемостью. Вот именно: живую, настоящую ее, а не ее изображения или память о ней, мы продолжаем любить и после ее смерти.

Но «это» пока не поддается воображению. В этом отношении она и все мертвые подобны Богу. В этом отношении продолжать любить ее в какой -то мере все равно как любить Его. И в том и в другом случае я должен простирать руки любви - глаза любви тут не годятся - навстречу реальности, наперекор и сквозь зыбкую фантасмагорию всех моих размышлений, страстей и воображения. Я не должен оставаться с самой фантасмогорией и поклоняться ей вместо Него, или любить ее вместо Х. Не мою идею Бога, а самого Бога. Не мою идею Х., а ее самое. Да, и также не идею соседа, а самого соседа. Не совершаем ли мы ту же ошибку по отношению к живым, даже к людям, находящимся рядом с нами в той же комнате? Разговариваем ли и ведем себя, будто мы имеем дело не с самим человеком, но с его образом - почти точным, созданным нашим воображением? И разница между истинным и воображаемым нами человеком становится довольно разительной, прежде мы себе в этом, наконец, признаемся. В реальной жизни (а не в романах), если внимательно присмотреться, он в своих высказываниях и поведении выходит из «характера», из того, что мы называем его характером. Он всегда неожиданно выкладывает карту, о которой мы и не подозревали.

Я полагаю, что я неправильно оцениваю окружающих на основании того факта, что они совершают ту же ошибку по отношению ко мне. И все мы думаем, что раскусили друг друга.

Может оказаться, что все это время, в очередной раз, я складывал карточный дом. Если это так, то Он снова развалит его одним щелчком. И будет делать это каждый раз, когда сочтет необходимым. Если только не убедится, что я неисправим, и я не окажусь в аду, где буду вечно строить карточные дворцы, «свободный среди мертвых».

А что, если я и прихожу постепенно к Богу, то лишь в надежде, что Он приведет меня к ней? Но при этом я прекрасно понимаю, что нельзя использовать Бога как путь для достожения своей цели. Он должен быть целью, а не средством, Он - конец пути, а не сам путь, иначе вы никогда не приблизитесь к Нему. Это и есть главная ошибка разных популярных картинок, изображающих счастливые воссоединения с родными и близкими «в запредельном будущем», ошибка не в самих простых и очень земных образах, а в том факте, что то, что они называют окончанием пути, на самом деле лишь промежуточный пункт на пути к истинному концу.

О, Боже, неужели только на этих условиях? Неужели я смогу встретиться с ней, если только я возлюблю Тебя так, что мне станет все равно, встречусь ли я с ней или нет? Подумай, о, Господи, ведь именно так это видится нам. Что можно было бы подумать обо мне, если я сказал бы детям: «Никаких конфет! Вот вырастите большими и перестанете их хотеть, тогда вы сможете есть столько конфет, сколько угодно!»

Если бы я точно знал, что нас разлучили навечно, и что она навсегда забыла о моем существовании - но это принесет ей радость и успокоение, я бы, конечно, сказал: «Пожалуйста, я согласен, валяйте!» Так же, как если бы в земной жизни я мог бы излечить ее от рака, согласившись никогда больше не увидеть ее, в ту же секунду я бы устроил все возможное, чтобы никогда больше ее не видеть. Я бы должен был согласиться, как любой порядочный человек. Но, к сожалению, мне не дано этого выбора.

Когда я задаю все эти вопросы Богу, я не получаю ответа. Но это не прежнее «Ответа не будет!». Это не захлопнутая перед носом дверь. Скорее, это спокойный, явно без всякого сочувствия, взгляд. Как будто Он покачал головой не в знак отказа, а как бы не желая обсуждать вопрос. Как бы говоря: «Успокойся, дитя мое, ты не понимаешь». Может ли смертный задавать Богу вопросы, на которые Он не считает нужным отвечать? И очень даже просто, думаю я. Бессмысленные вопросы не требуют ответа. Сколько часов в одной миле? Желтый цвет круглый или квадратный? Боюсь, что добрая половина наших великих теологических и метафизических проблем подобна этим вопросам.

А если хорошенько подумать, то передо мной вообще не стоит никаких практических задач. Я знаю две великих заповеди и буду-ка их и придерживаться. С ее смертью ушла одна проблема. Пока она была жива, она практически могла быть для меня важнее Бога, я мог делать то, чего хотела она, а не Бог; если бы возник вопрос выбора. Теперь я оказался перед лицом проблемы, где я ничего не могу поделать. Остался только груз чувств, мотивов и прочее того же рода. С этим я должен разобраться сам. Я не верю, что это проблема Бога.

Дар Бога. Свидание с умершими. Сколько я ни размышляю, ничего не приходит на ум, кроме ассоциации с игральными фишками. Или незаполненными чеками. Моя идея, если это можно назвать идеей, что фишки - это рискованная попытка экстраполирования всего нескольких очень коротких земных эпизодов. И подозреваю, что эти эпизоды не самые значительные, может быть даже менее важные, чем те которые учитываю я. Идея пустого чека - тоже экстраполирование. В реальности и то и другое (попытка выиграть или получить наличные по чеку) вероятнее всего разобьет вдребезги все идеи, касающиеся и фишек и чеков, (более того, соотношение обеих идей между собой).

Мистическое воссоединение, с одной стороны. Воскрешение из мертвых, с другой. Я не могу достичь хотя бы намека на образ, или найти формулу, или даже только почувствовать, что их объединяет. Их объединяет реальность (и нам дано это понимание). Реальность - еще один иконоборец. Да, небеса разрешат все наши проблемы, но, думаю, не демонстрируя искусное сглаживание всех наших явно противоречивых представлений, нам с нашими представлениями сразу выбьют почву из-под ног. Мы увидим, что и проблемы-то никакой не было.

И снова не раз возникнет то же самое переживание, которое мне никак не удается описать, кроме как сравнить с приглушенным смехом в темноте. Догадка, что единственно верный ответ - сокрушающая и обезоруживающая простота.

Часто мы думаем, что мертвые нас видят. И заключаем из этого, неважно, имеются ли на это основания, что если это правда, то они видят нас более ясно, чем при жизни. Видит ли теперь Х., сколько пены и мишуры было в том, что мы оба называли «моей любовью»? Да будет так. Смотри изо всех сил, родная. Я не стану ничего от тебя утаивать, даже если бы мог. Мы не идеализировали друг друга. У нас не было секретов друг от друга. Ты знала все мои слабости. И если сейчас, оттуда ты увидишь что-нибудь похуже, я могу это принять. И ты тоже можешь. Отчитать, объяснить, подразнить, простить. Потому что одно из чудес любви - то, что она дарит обоим, в особенности, женщине, способность видеть партнера насквозь, несмотря на околдованность любовью, в то же время не освобождаясь от ее чар.

В какой-то степени это способность все видеть, как Бог. Его любовь и Его знание неразделимы и неотделимы от Него самого. Мы всегда можем сказать: Он видит, потому что любит, и любит, потому что видит.

Иногда, о, Господь, мы склонны спросить у Тебя, если Ты хотел видеть нас чистыми, как лилии, то почему Ты не создал мир, подобный лилейному лугу? Я полагаю, потому что Ты поставил великий эксперимент. Хотя нет, Тебе не нужны эксперименты, Ты и так все знаешь. Скорее это было великим предприятием: создать организм, но в то же время дух, создать ужасный оксюморон, «духовное животное». Взять бедное примитивное создание, существо с обнаженными нервными окончаниями, с желудком, постоянно требующим пищи, животное, которому требуется самка, чтобы размножаться, и приказать: «Теперь живи сам. И стань богом.»

В одной из предыдущих тетрадей я написал, что если бы мне вдруг было представлено что-нибудь хоть отдаленно похожее на доказательство существования Х., я бы все равно не поверил. Проще сказать, чем сделать. Даже сейчас, после того, что я испытал прошлой ночью, я не собираюсь рассматривать это как свидетельство связи с ней. Но само «качество» переживания, хоть оно ничего не доказывает, стоит того, чтобы попытаться его описать. Оно было начисто лишено каких-либо эмоций. Это было ощущение, будто ее разум на какой-то момент столкнулся с моим. Именно разум, а не «душа», то, что мы обычно считаем душой. Абсолютная изнанка того, что мы называем «слияние душ». Совсем не пресловутая встреча двух любящих, скорее, похоже на телефонный звонок или телеграмму от нее, с каким-то известием или распоряжением. Никакого конкретного сообщения - просто ум и внимание. Не было ощущения радости или печали, ни любви в обычном смысле, ни отсутствия любви. Никогда до сих пор я не мог вообразить, что мертвый может быть таким, что ли, деловым. И в то же время я ощутил необыкновенное чувство бесконечной и радостной близости. Близости, не имеющей отношения ни к чувствам, ни к эмоциям.

Если это и были отголоски моего бессознательного состояния, то мое «бессознание» оказывается по своей глубине гораздо интереснее, чем представляют себе психологи. Прежде всего, оно гораздо менее примитивно, чем мое сознание.

Неважно, что это было, но мой разум просветлел, как дом после генеральной уборки. Такими и должны быть мертвые - чистый разум. Любой греческий философ не удивился бы тому, что я испытал. Он бы и не ожидал ничего иного: если что-нибудь и остается после нашей смерти, то именно это - разум. До сих пор такая идея бросала меня в дрожь Отсутствие эмоций отвращало меня. Но при моем контакте (не знаю, реальном или воображаемом) я не почувствовал никакого отвращения, так как понял, эмоции здесь больше не нужны. Это была полная, бесконечная близость, всеобъемлющая и оздоровляющая, но лишенная чувств. Может быть, эта близость и есть сама любовь, которой в жизни всегда сопутствуют эмоции, не потому что любовь сама по себе является чувством, или потому что она всегда сопровождается эмоциями, но потому что наша живая душа, наша нервная система, наше воображение поневоле должны по-своему реагировать на любовь? Если это так, то сколько еще предрассудков мне следует отмести! Общество или комунна, где царит чистый разум, не может быть холодным, серым и бесчувственным. С другой стороны, это не должно быть тем, к чему люди привязывают такие определения как «духовный», или «мистический», или «святой». Если бы я смог только заглянуть, бросить один взгляд, то я бы употребил (я немного опасаюсь употреблять их) другие определения. Яркий? Радостный? Смелый? Внимательный? Острый? Бдительный? Прежде всего, цельный. Абсолютно надежный. Никакого вздора, когда это касается мертвых.

И когда я говорю «интеллект», я имею в виду и волю. Внимание - это волевой акт. Разум в действии - это, в основном, воля. И для меня это и есть полное разрешение всех вопросов.

Незадолго перед концом я спросил ее: «Ты могла бы придти ко мне - если это разрешается - когда придет моя очередь умирать?» «Разрешается!», сказала она, «Если я окажусь в раю, меня трудно будет удержать, а если в аду, я там все разнесу на куски». Она понимала, что мы говорили на условном мифологическом языке с некоторым элементом комедии. И она даже подмигнула мне сквозь слезы. Но не было никакого мифа и ни тени шутки в воле, которая пронизывала все ее существо, в воле, которая глубже любого чувства.

Однако, хотя я уже меньше путаюсь в определении, что из себя представляет чистый разум, я не должен прегибать палку. Не следует забывать о воскрешении из мертвых, хотя мы не понимаем, что это значит. Мы не можем этого постигнуть, что, наверное, и к лучшему.

Смерть самого близкого (после родителей) человека всегда обрушивается неожиданно. Даже если муж долго страдал от изнурительной болезни, жена до последней минуты верит в то, что все наладится. Думать о смерти она просто не может, не хочет, не позволяет себе.

С уходом любимого в жизни женщины наступает сложный период, когда она понимает, что рядом с ней нет больше верного, надежного, доброго, заботливого мужчины. Что делать? Помогут понять, как пережить смерть мужа советы психолога. Опытный, знающий психоаналитик подскажет, чего нельзя делать, с кем нужно больше общаться, на какие дела и занятия обратить внимание.

Чего не нужно делать после смерти супруга

Счастливая семейная жизнь может рухнуть в один миг. Если умирает любимый супруг, женщине кажется, что весь мир вокруг нее рушится, и смысл жизни потерян навсегда.

Это время, когда вдова способна принять неожиданное для всех решение, зачастую неправильное. Осознав масштаб трагедии, вдова (особенно молодая) терзает себя, обвиняя в том, что не сделала самого главного, чтобы уберечь супруга, не смогла помочь ему, не была рядом в трудную минуту.

Некоторые женщины, испытывая сильнейшее потрясение и настоящий психологический шок, отталкивают от себя детей и близких родственников. Их раздражает счастье других людей, они враждебно настроены по отношению с супружеским парам, обвиняя их в черствости и бездушии.

Пожилые женщины, похоронив супруга с которым прожито много лет, могут стать причиной ссор своих дочерей с мужьями. Им кажется, что невозможно дочке быть счастливой, находясь рядом с любимым мужчиной в то время, как она осталась одна.

Наступает тот момент, когда острая боль утраты сменяется апатией.

Убитая горем женщина начинает рассказывать знакомым о том, что:

покойный супруг часто снится ей;
разговаривает с ней;
дает советы;
подсказывает, как вести себя;
указывает на людей, деля их на врагов и настоящих друзей.

Это довольно сложный период в жизни женщины, оставшейся после смерти мужа в одиночестве.

Среди действий и поступков, которые можно назвать недопустимыми:

Стремление оставаться в одиночестве. Женщина отгораживается от родных, близких, знакомых. Отказывается общаться с детьми.
Частое посещение кладбища, где вдова проводит достаточно много времени, разговаривает, обращаясь к умершему.
Огромное количество фотографий супруга, которые расставлены по всему дому. В таком окружении вдова становится безучастна ко всему. Она слушает записи голоса любимого человека, просматривает домашнее видео, перечитывает письма, перебирает подарки и не обращает внимания на то, что происходит вокруг нее.

Такое состояние может перейти в глубокую депрессию, выход из которой будет долгим и трудным.

В такой ситуации друзья зачастую отдаляются от убитой горем женщины, которой пришлось пережить смерть любимого, не выдерживая эмоционального напряжения. Нельзя оставлять вдову без внимания. Не стоит пускать дело насамотек и ждать, пока к женщине вновь вернется желание жить.

Сложность заключается еще и в том, что как молодые, так и пожилые вдовы испытывают острое чувство вины. Смерть любимого мужа становится причиной возникновения неоправданной беспричинной агрессии.

Вдова выплескивает негативные эмоции на самых близких, порой обвиняя их во всех своих несчастьях. Нужно знать, что такое состояние не способствует нормализации состояния и чаще всего требует вмешательства опытного психолога. Именно его советы помогут женщине пережить смерть мужа, не утратив веру в добро и справедливость.

Нельзя обвинять в случившемся всех вокруг.

Гневные высказывания чаще всего обращены к врачам, не сумевшим спасти близкого человека, родственникам и друзьям, которые остались жить после того, как не стало дорогого, единственного мужчины.

Не стоит отворачиваться от тех, кто стремится помочь пережить утрату. Многие из тех, кто входит в число окружающих вдову людей, готовы прийти на помощь женщине, избавить ее от одиночества.

Нельзя показывать свое отчаяние детям, особенно маленьким. Им трудно понять, что произошло, они не знают, как дальше будет идти их жизнь, как справляться не только с бедой, но и с теми проблемами, которые помогал решать папа.

Вдове нужно взять себя в руки, чтобы не лишать детей уверенности в том, что пока она рядом, все будет хорошо.

После смерти мужа женщине придется столкнуться с большим числом проблем, не исключено, что ее ждет ухудшение физического состояния:

головные боли;
перепады артериального давления;
нарушение сердечного ритма;
обострение существующих хронических заболеваний.

Нельзя оставить подобные изменения без внимания. Несмотря на эмоциональную подавленность, при первых признаках нарушения здоровья следует немедленно обратиться к врачам. Опытные психологи советуют не оставаться в одиночестве, не опускать руки.

Чтобы не зацикливаться на собственном горе, нельзя отказываться от общения с близкими людьми, а поняв, что самочувствие ухудшилось, не стоит откладывать визит к врачу.

Что поможет пережить потерю близкого человека

Смириться с утратой любимого человека очень трудно; для того, чтобы свыкнуться с мыслью о невозможности что-либо изменить, нужно пережить шок и оцепенение, отрицание, агрессию и апатию.

Все эти переживания длятся не менее года, а после того, как пройдет первая годовщина смерти и останется позади день памяти усопшего, многие женщины переживают все негативные эмоции повторно. Это огромная нагрузка на психику, способная привести к нервному срыву или тяжелой депрессии.

В это время очень важна поддержка родных и близких. Сестры, подруги, коллеги будут рядом и помогут выдержать испытание. Вдове нужны не только беседы, но и внимательные слушатели. Она вновь вспоминает самые лучшие, яркие моменты совместной жизни с любимым мужем, рассказывает о том, какие чувства они испытывали по отношению друг к другу, каким внимательным и заботливым был супруг.

Настоящие друзья напомнят страдающей женщине, что муж ее (если бы он был жив) хотел бы видеть ее веселой, трудолюбивой, активной, жизнерадостной.

Жизнь женщины после смерти мужа не кончается. Она продолжается со всеми проблемами и достижениями, радостями и переживаниями. После смерти мужа прошло достаточно времени, и в жизни жены могут произойти определенные изменения. Общение с людьми, нагрузка на работе, забота о детях помогают пережить потерю.

Справиться с депрессией можно следуя советам психологов, которые настоятельно рекомендуют не замыкаться в своем тесном мирке:

Нужно понять, что смерть – процесс естественный. Уход из жизни неизбежен. Каждая женщина находит для себя наиболее приемлемое объяснение, но чаще всего молодая вдова повторяет, что ее супруг навсегда останется молодым, а пожилые женщины благодарят бога за то, что избавил мужа от болезней. Умершего не забывают, наоборот, вдова сделает все возможное, чтобы он остался в памяти детей (или внуков) светлым, добрым, заботливым, внимательным, сильным и гордым человеком. Во многих спорных вопросах и в решении возникающих проблем женщина будет ставить умершего мужа в пример потомкам.
Если нет желания разговаривать на больную тему, значит можно написать свои мысли, доверив их бумаге. Письмо может быть адресовано ушедшему любимому человеку и напоминать душевный разговор с ним. Когда женщина пишет, она словно разговаривает с любимым. Если хочется плакать, не стоит себя останавливать. Лучше выплеснуть все накопившиеся негативные эмоции и вновь вернуться к спокойному общению с окружающими, восстановив эмоциональное равновесие.
Женщина должна привести себя в порядок и постоянно следить за своей внешностью. Нужно соблюдать режим. Вовремя ложиться спать, вести активный образ жизни. Если нет желания или возможности посещать спортивный зал, значит нужно холить пешком. Прогулки по парку в обществе подруг и детей помогут отвлечься от печальных мыслей.
Вдове стоит больше времени посвящать детям. Если женщина пожилая, дети ее выросли, а внуков еще нет, можно все свободное время посвятить рукоделию или другому виду творчества. Полезно попробовать рисовать. Мысли и чувства, выраженные на холсте, понятны только ей, но творения начинающей художницы наверняка понравятся родным, близким и друзьям.
Не стоит упиваться собственным горем, лучше внимательно посмотреть вокруг. Женщина, потерявшая любимого мужа, очень восприимчива к чужой беде. Она сразу заметит, что вокруг много взрослых и детей, которые нуждаются в помощи. Занявшись благотворительностью, вдова не только отвлечется от своих грустных мыслей, но и поможет нуждающимся, сделает чью-то жизнь лучше.

Как долго будет длиться возвращение к нормальной жизни после горя, которое пришлось пережить женщине, зависит от склада ее характера и силы воли.

Многие вдовы спустя несколько лет налаживают личную жизнь, вновь вступают в брак, воспитывают своих и приемных детей. Другие активно занимаются работой, посвятив себя деятельности, связанной с благотворительностью.

Выбирая себе занятие по душе, стоит подумать и о последствиях увлечений. Не все могут заниматься активным или даже экстремальным спортом, но и увлекаться выпечкой тоже не стоит.

Ведь продолжая жить среди людей, общаясь с представителями противоположного пола, женщина, несмотря на то, что она стала вдовой, должна следить за своей фигурой, помнить о своем здоровье, оставаться общительной, открытой и жизнерадостной. Еще одна важная деталь – самооценка. Оставшись без любимого супруга, которому женщина оставалась верной и преданной на протяжении многих лет, вдова может решить, что уже никому не нужна, что потеряла привлекательность, что уже не интересна как женщина.

Такая заниженная самооценка становится причиной затворничества, отказа от общения.

Нужно наоборот чаще бывать в обществе, ходить в кино и театры, стараться следить за модой, не упускать возможности посетить салон красоты.

Те, кому трудно сделать выбор и найти свою дорогу в жизни, обращаются за советом и помощью к профессиональным психологам. Именно опытный психоаналитик способен объяснить вдове, что после смерти мужа она должна продолжать жить и радовать своих родных, близких друзей, коллег на работе.

Здесь вы услышите много полезных советов от психолога, как пережить смерть близкого:

Нет ничего удивительного в том, что многие женщины, потеряв любимого мужа, идут в храм. Ведь священник тоже психолог, хорошо разбирающийся в тонкостях человеческой души.

Молитвы и благотворительность, смирение и покорность судьбе не для всех становятся оптимальным решением. Некоторым женщинам, чтобы отвлечься от грустных мыслей, нужно отправиться в путешествие, сменить обстановку, навестить дальних родственников. Общение с новыми знакомыми, свежие впечатления, неожиданные встречи изменят восприятие окружающего мира и вернут вдове желание жить полноценной жизнью.