Калоши и мороженое. Зощенко Рассказ для детей читать
Когда я был маленький, я очень любил мороженое.
Конечно, я его и сейчас люблю. Но тогда это было что-то особенное - так я любил мороженое.
И когда, например, ехал по улице мороженщик со своей тележкой, у меня прямо начиналось головокружение: до того мне хотелось покушать то, что продавал мороженщик.
И моя сестрёнка Леля тоже исключительно любила мороженое.
И мы с ней мечтали, что вот, когда вырастем большие, будем кушать мороженое не менее как три, а то и четыре раза в день.
Но в то время мы очень редко ели мороженое. Наша мама не позволяла нам его есть. Она боялась, что мы простудимся и захвораем. И по этой причине она не давала нам на мороженое денег.
И вот однажды летом мы с Лелей гуляли в нашем саду. И Леля нашла в кустах калошу. Обыкновенную резиновую калошу. Причём очень ношенную и рваную. Наверное, кто-нибудь бросил её, поскольку она разорвалась.
Вот Леля нашла эту калошу и для потехи надела её на палку. И ходит по саду, машет этой палкой над головой.
Вдруг по улице идёт тряпичник. Кричит: «Покупаю бутылки, банки, тряпки!».
Увидев, что Леля держит на палке калошу, тряпичник сказал Леле:
- Эй, девочка, продаёшь калошу?
Леля подумала, что это такая игра, и ответила тряпичнику:
- Да, продаю. Сто рублей стоит эта калоша.
Тряпичник засмеялся и говорит:
- Нет, сто рублей - это чересчур дорого за эту калошу. А вот если хочешь, девочка, я тебе дам за неё две копейки, и мы с тобой расстанемся друзьями.
И с этими словами тряпичник вытащил из кармана кошелёк, дал Леле две копейки, сунул нашу рваную калошу в свой мешок и ушёл.
Мы с Лелей поняли, что это не игра, а на самом деле. И очень удивились.
Тряпичник уже давно ушёл, а мы стоим и глядим на нашу монету.
Вдруг по улице идёт мороженщик и кричит:
- Земляничное мороженое!
Мы с Лелей подбежали к мороженщику, купили у него два шарика по копейке, моментально их съели и стали жалеть, что так задёшево продали калошу.
На другой день Леля мне говорит:
- Минька, сегодня я решила продать тряпичнику ещё одну какую-нибудь калошу.
Я обрадовался и говорю:
- Леля, разве ты опять нашла в кустах калошу?
Леля говорит:
- В кустах больше ничего нет. Но у нас в прихожей стоит, наверно, я так думаю, не меньше пятнадцати калош. Если мы одну продадим, то нам от этого худо не будет.
И с этими словами Леля побежала на дачу и вскоре появилась в саду с одной довольно хорошей и почти новенькой калошей.
Леля сказала:
- Если тряпичник купил у нас за две копейки такую рвань, какую мы ему продали в прошлый раз, то за эту почти что новенькую калошу он, наверное, даст не менее рубля. Воображаю, сколько мороженого можно будет купить на эти деньги.
Мы целый час ждали появления тряпичника, и когда мы наконец его увидели, Леля мне сказала:
- Минька, на этот раз ты продавай калошу. Ты мужчина, и ты с тряпичником разговаривай. А то он мне опять две копейки даст. А это нам с тобой чересчур мало.
Я надел на палку калошу и стал махать палкой над головой.
Тряпичник подошёл к саду и спросил:
- Что, опять продаётся калоша?
Я прошептал чуть слышно:
- Продаётся.
Тряпичник, осмотрев калошу, сказал:
- Какая жалость, дети, что вы мне всё по одной калоши не продаёте. За эту одну калошу я вам дам пятачок. А если бы вы продали мне сразу две калоши, то получили бы двадцать, а то и тридцать копеек. Поскольку две калоши сразу более нужны людям. И от этого они подскакивают в цене.
Леля мне сказала:
- Минька, побеги на дачу и принеси из прихожей ещё одну калошу.
Я побежал домой и вскоре принёс какую-то калошу очень больших размеров.
Тряпичник поставил на траву эти две калоши рядом и, грустно вздохнув, сказал:
- Нет, дети, вы меня окончательно расстраиваете своей торговлей. Одна калоша дамская, другая - с мужской ноги, рассудите сами: на что мне такие калоши? Я вам хотел за одну калошу дать пятачок, но, сложив вместе две калоши, вижу, что этого не будет, поскольку дело ухудшилось от сложения. Получите за две калоши четыре копейки, и мы расстанемся друзьями.
Леля хотела побежать домой, чтоб принести ещё что-нибудь из калош, но в этот момент раздался мамин голос. Это мама нас звала домой, так как с нами хотели попрощаться мамины гости. Тряпичник, видя нашу растерянность, сказал:
- Итак, друзья, за эти две калоши вы могли бы получить четыре копейки, но вместо этого получите три копейки, поскольку одну копейку я вычитаю за то, что понапрасну трачу время на пустой разговор с детьми.
Тряпичник дал Леле три монетки по копейке и, спрятав калоши в мешок, ушёл.
Мы с Лелей моментально побежали домой и стали прощаться с мамиными гостями: с тётей Олей и дядей Колей, которые уже одевались в прихожей.
Вдруг тётя Оля сказала:
- Что за странность! Одна моя калоша тут, под вешалкой, а второй почему-то нету.
Мы с Лелей побледнели. И стояли не двигаясь.
Тётя Оля сказала:
- Я великолепно помню, что пришла в двух калошах. А тут сейчас только одна, а где вторая, неизвестно.
Дядя Коля, который тоже искал свои калоши, сказал:
- Что за чепуха в решете! Я тоже отлично помню, что пришёл в двух калошах, тем не менее второй моей калоши тоже нету.
Услышав эти слова, Леля от волнения разжала кулак, в котором у неё находились деньги, и три монетки по копейке со звоном упали на пол.
Папа, который тоже провожал гостей, спросил:
- Леля, откуда у тебя эти деньги?
Леля начала что-то врать, но папа сказал:
- Что может быть хуже вранья!
Тогда Леля заплакала. И я тоже заплакал. И мы сказали:
- Продали тряпичнику две калоши, чтобы купить мороженое.
Папа сказал:
- Хуже вранья - это то, что вы сделали.
Услышав, что калоши проданы тряпичнику, тётя Оля побледнела и зашаталась. И дядя Коля тоже зашатался и схватился рукой за сердце. Но папа им сказал:
- Не волнуйтесь, тётя Оля и дядя Коля, я знаю, как нам надо поступить, чтобы вы не остались без калош. Я возьму все Лелины и Минькины игрушки, продам их тряпичнику, и на вырученные деньги мы приобретём вам новые калоши.
Мы с Лелей заревели, услышав этот приговор. Но папа сказал:
- Это ещё не всё. В течение двух лет я запрещаю Леле и Миньке кушать мороженое. А спустя два года они могут его кушать, но всякий раз, кушая мороженое, пусть они вспоминают эту печальную историю.
В тот же день папа собрал все наши игрушки, позвал тряпичника и продал ему всё, что мы имели. И на полученные деньги наш отец купил калоши тёте Оле и дяде Коле.
И вот, дети, с тех пор прошло много лет. Первые два года мы с Лелей действительно ни разу не ели мороженого. А потом стали его есть и всякий раз, кушая, невольно вспоминали о том, что было с нами.
И даже теперь, дети, когда я стал совсем взрослый и даже немножко старый, даже и теперь иной раз, кушая мороженое, я ощущаю в горле какое-то сжатие и какую-то неловкость. И при этом всякий раз, по детской своей привычке думаю: «Заслужил ли я это сладкое, не соврал ли и не надул ли кого-нибудь?»
Сейчас очень многие люди кушают мороженое, потому что у нас имеются целые огромные фабрики, в которых изготовляют это приятное блюдо.
Тысячи людей и даже миллионы кушают мороженое, и я бы, дети, очень хотел, чтобы все люди, кушая мороженое, думали бы о том, о чём я думаю, когда ем это сладкое.
«Галоша»
Конечно, потерять галошу в трамвае нетрудно.
Особенно, если сбоку поднажмут да сзади какой-нибудь архаровец на задник наступит,- вот вам и нет галоши.
Галошу потерять прямо пустяки.
С меня галошу сняли в два счета. Можно сказать, ахнуть не успел.
В трамвай вошел - обе галоши стояли на месте. А вышел из трамвая - гляжу, одна галоша здесь, на ноге, а другой нету. Сапог - здесь. И носок, гляжу, здесь. И подштанники на месте. А галоши нету.
А за трамваем, конечно, не побежишь.
Снял остальную галошу, завернул в газету и пошел так.
После работы, думаю, пущусь в розыски. Не пропадать же товару! Где-нибудь да раскопаю.
После работы пошел искать. Первое дело - посоветовался с одним знакомым вагоновожатым.
Тот прямо вот как меня обнадежил.
Скажи, говорит, спасибо, что в трамвае потерял. В другом общественном месте не ручаюсь, а в трамвае потерять - святое дело. Такая у нас существует камера для потерянных вещей. Приходи и бери. Святое дело.
Ну, говорю, спасибо. Прямо гора с плеч. Главное, галоша почти что новенькая. Всего третий сезон ношу.
На другой день иду в камеру.
Нельзя ли, говорю, братцы, галошу заполучить обратно? В трамвае сняли.
Можно, говорят. Какая галоша?
Галоша, говорю, обыкновенная. Размер - двенадцатый номер.
У нас, говорят, двенадцатого номера, может, двенадцать тысяч. Расскажи приметы.
Приметы, говорю, обыкновенно какие: задник, конечно, обтрепан, внутри байки нету, сносилась байка.
У нас, говорят, таких галош, может, больше тыщи. Нет ли специальных признаков?
Специальные, говорю, признаки имеются. Носок вроде бы начисто оторван, еле держится. И каблука, говорю, почти что нету. Сносился каблук. А бока, говорю, еще ничего, пока что удержались.
Посиди, говорят, тут. Сейчас посмотрим. Вдруг выносят мою галошу. То есть ужасно обрадовался. Прямо умилился. Вот, думаю, славно аппарат работает. И какие, думаю, идейные люди, сколько хлопот на себя приняли из-за одной галоши. Я им говорю:
Спасибо, говорю, друзья, по гроб жизни. Давайте поскорей ее сюда. Сейчас я надену. Благодарю вас.
Нету, говорят, уважаемый товарищ, не можем дать. Мы, говорят, не знаем, может, это не вы потеряли.
Да я же, говорю, потерял. Могу дать честное слово. Они говорят:
Верим и вполне сочувствуем, и очень вероятно, что это вы потеряли именно эту галошу. Но отдать не можем. Принеси удостоверение, что ты действительно потерял галошу. Пущай домоуправление заверит этот факт, и тогда без излишней волокиты мы тебе выдадим то, что законно потерял.
Я говорю:
Братцы, говорю, святые товарищи, да в доме не знают про этот факт. Может, они не дадут такой бумаги.
Они отвечают:
Дадут, говорят, это ихнее дело дать. На что они у вас существуют?
Поглядел я еще раз на галошу и вышел.
На другой день пошел к председателю нашего дома, говорю ему:
Давай бумагу. Галоша гибнет.
А верно, говорит, потерял? Или закручиваешь? Может, хочешь схватить лишний предмет ширпотреба?
Ей-богу, говорю, потерял. Он говорит:
Конечно, на слова я не могу положиться. Вот если б ты мне удостоверение достал с трамвайного парка, что галошу потерял,- тогда бы я тебе выдал бумагу. А так не могу.
Я говорю:
Так они же меня к вам посылают. Он говорит:
Ну тогда пиши заявление. Я говорю:
А что там написать? Он говорит:
Пиши: сего числа пропала галоша. И так далее. Даю, дескать, расписку о невыезде впредь до выяснения.
Написал заявление. На другой день форменное удостоверение получил.
Пошел с этим удостоверением в камеру. И там мне, представьте себе, без хлопот и без волокиты выдают мою галошу.
Только когда надел галошу на ногу, почувствовал полное умиление. Вот, думаю, люди работают! Да в каком-нибудь другом месте разве стали бы возиться с моей галошей столько времени? Да и выкинули бы ее - только и делов. А тут, неделю не хлопотал, выдают обратно.
Одно досадно, за эту неделю во время хлопот первую галошу потерял. Все время носил ее под мышкой, в пакете, и не помню, в каком месте ее оставил. Главное, что не в трамвае. Это гиблое дело, что не в трамвае. Ну где ее искать?
Но зато другая галоша у меня. Я ее на комод поставил.
Другой раз станет скучно, взглянешь на галошу, и как-то легко и безобидно на душе становится.
Вот, думаю, славно канцелярия работает!
Сохраню эту галошу на память. Пущай потомки любуются.
М.М.Зощенко
Встреча (Опальные рассказы)
Скажу вам откровенно: я очень люблю людей.
Другие, знаете ли, на собак растрачивают свои симпатии. Купают их и на цепочках водят. А мне как-то человек милее.
Однако, не могу соврать: при всей своей горячей любви не видел бескорыстных людей.
Один-было парнишка светлой личностью промелькнул в моей жизни. Да и то сейчас насчет него нахожусь в тяжелом раздумье. Не могу решить, чего он тогда думал. Пес его знает -- какие у него были мысли, когда он делал свое бескорыстное дело.
А шел я, знаете, из Ялты в Алупку. Пешком. По шоссе.
Я в этом году в Крыму был. В доме отдыха.
Так иду я пешком. Любуюсь крымской природой. Налево, конечно, синее море. Корабли плавают. Направо -- чертовские горы. Орлы порхают. Красота, можно сказать, неземная.
Одно худо -- невозможно жарко. Через эту жару даже красота на ум нейдет. Оторачиваешься от панорамы. И пыль на зубах скрипит.
Семь верст прошел и язык высунул.
А до Алупки еще чорт знает сколько. Может, верст десять. Прямо не рад, что и вышел.
Прошел еще версту. Запарился. Присел на дорогу. Сижу. Отдыхаю. И вижу -- позади меня человек идет. Шагов, может, за пятьсот.
А кругом, конечно, пустынно. Ни души. Орлы летают.
Худого я тогда ничего не подумал. Но все-таки при всей своей любви к людям не люблю с ними встречаться в пустынном месте. Мало ли чего бывает. Соблазну много.
Встал и пошел. Немного прошел, обернулся -- идет человек за мной.
Тогда я пошел быстрее, -- он как будто бы тоже поднажал.
Иду, на крымскую природу не гляжу. Только бы, думаю, живьем до Алупки дойти. Оборачиваюсь. Гляжу -- он рукой мне машет. Я ему тоже махнул рукой. Дескать, отстань, сделай милость.
Слышу, кричит чего-то.
Вот, думаю, сволочь, привязался!
Ходко пошел вперед. Слышу опять кричит. И бежит сзади меня.
Несмотря на усталость, я тоже побежал.
Пробежал немного -- задыхаюсь.
Слышу кричит:
Стой! Стой! Товарищ!
Прислонился я к скале. Стою.
Подбегает до меня небогато одетый человек. В сандалиях. И заместо рубашки -- сетка.
Чего вам, говорю, надо?
Ничего, говорит не надо. А вижу -- не туда идете. Вы в Алупку?
В Алупку.
Тогда, говорит, вам по шаше не надо. По шаше громадный крюк даете. Туристы тут завсегда путаются. А тут по тропке надо итти. Версты четыре выгоды. И тени много.
Да нет, говорю, мерси-спасибо. Я уж по шоссе пойду.
Ну, говорит, как хотите. А я по тропинке. Повернулся и пошел назад. После говорит:
Нет ли папироски, товарищ? Курить охота.
Дал я ему папироску. И сразу как-то мы с ним познакомились и подружились. И пошли вместе. По тропинке.
Очень симпатичный человек оказался. Пищевик. Всю дорогу он надо мной смеялся.
Прямо, говорит, тяжело было на вас глядеть. Идет не туда. Дай, думаю, скажу. А вы бежите. Чего-ж вы бежали?
Да, говорю, чего не пробежать.
Незаметно, по тенистой тропинке пришли мы В Алупку и здесь распрощались.
Весь цельный вечер я думал насчет этого пищевика.
Человек бежал, задыхался, сандалии трепал. И для чего? Чтобы сказать куда мнe надо итти. Это было очень благородно с его стороны.
Я теперь, вернувшись в Ленинград, думаю: пес его знает, а может, ему курить сильно захотелось? Может, он хотел папироску у меня стрельнуть. Вот и бежал. Или, может, итти ему было скучно-- попутчика искал.
Конечно, потерять галошу в трамвае нетрудно.
Особенно, если сбоку поднажмут да сзади какой-нибудь архаровец на задник наступит,- вот вам и нет галоши.
Галошу потерять прямо пустяки.
С меня галошу сняли в два счета. Можно сказать, ахнуть не успел.
В трамвай вошел - обе галоши стояли на месте. А вышел из трамвая - гляжу, одна галоша здесь, на ноге, а другой нету. Сапог - здесь. И носок, гляжу, здесь. И подштанники на месте. А галоши нету.
А за трамваем, конечно, не побежишь.
Снял остальную галошу, завернул в газету и пошел так.
После работы, думаю, пущусь в розыски. Не пропадать же товару! Где-нибудь да раскопаю.
После работы пошел искать. Первое дело - посоветовался с одним знакомым вагоновожатым.
Тот прямо вот как меня обнадежил.
Скажи,- говорит,- спасибо, что в трамвае потерял. В. другом общественном месте не ручаюсь, а в трамвае потерять - святое дело. Такая у нас существует камера для потерянных вещей. Приходи и бери. Святое дело.
Ну, - говорю, - спасибо. Прямо гора с плеч. Главное, галоша почти что новенькая. Всего третий сезон ношу.
На другой день иду в камеру.
Нельзя ли, - говорю, - братцы, галошу заполучить обратно? В трамвае сняли.
Можно,- говорят.- Какая галоша? - Галоша, - говорю, - обыкновенная. Размер - двенадцатый номер.
У нас,- говорят,- двенадцатого номера, может, двенадцать тысяч. Расскажи приметы.
Приметы,- говорю,- обыкновенно какие:, задник, конечно, обтрепан, внутри байки нету, сносилась байка. - У нас,- говорят,- таких галош, может, больше тыщи. Нет ли специальных признаков? - Специальные,- говорю,- признаки имеются. Носок вроде бы начисто оторван, еле держится. И каблука, - говорю, - почти что нету. Сносился каблук. А бока,- говорю, - еще ничего, пока что удержались.
Посиди,- говорят,- тут. Сейчас посмотрим. Вдруг выносят мою галошу.
То есть ужасно обрадовался. Прямо умилился.
Вот, думаю, славно аппарат работает. И какие, думаю, "идейные люди, сколько хлопот на себя приняли из-за одной галоши.
Я им говорю: - Спасибо,- говорю,- друзья, по гроб жизни. Давайте поскорей ее сюда. Сейчас я надену. Благодарю вас.
Нету,- говорят,- уважаемый товарищ, не можем дать. Мы,- говорят,- не знаем, может, это не вы потеряли.
Да я же,- говорю,- потерял. Могу дать честное слово.
Они говорят: - Верим и вполне сочувствуем, и очень вероятно, что это вы потеряли именно эту галошу. Но отдать не можем. Принеси удостоверение, что ты, действительно, потерял галошу. Пущай домоуправление заверит этот факт, и тогда без излишней волокиты мы тебе выдадим то, что законно потерял.
Я говорю: - Братцы,- говорю,- святые товарищи, да в доме не знают про этот факт. Может, они не дадут такой бумаги.
Они отвечают: - Дадут,- говорят,- это ихнее дело дать. На что они у вас существуют? Поглядел я еще раз на галошу и вышел. На другой день пошел к председателю нашего дома, говорю ему: - Давай бумагу. Галоша гибнет.
А верно,- говорит,- потерял? Или закручиваешь? Может, хочешь схватить лишний предмет ширпотреба? - Ей-богу,- говорю,- потерял. Он говорит: - Конечно, на слова я не могу положиться. Вот если б ты мне удостоверение достал с трамвайного парка, что галошу потерял,- тогда бы я тебе выдал бумагу. А так не могу.
Я говорю: - Так они же меня к вам посылают. Он говорит: - Ну тогда пиши мне заявление, Я говорю: - А что там написать? Он говорит: - Пиши: сего числа пропала галоша. И так далее. Даю, дескать, расписку о невыезде впредь до выяснения.
Написал заявление. На другой день форменное удостоверение получил.
Пошел с этим удостоверением в камеру. И там мне, представьте себе, без хлопот и без волокиты выдают мою галошу.
Только когда надел галошу на ноту, почувствовал полное умиление. Вот, думаю, люди работают! Да в каком-нибудь другом месте разве стали бы возиться с моей галошей столько времени? Да выкинули бы ее - только и делов. А тут неделю не хлопотал, выдают обратно.
Одно досадно, за эту неделю во время хлопот первую галошу потерял. Все время носил ее под мышкой в пакете и не помню, в каком месте ее оставил. Главное, что не в трамвае. Это гиблое дело, что не в трамвае. Ну, где ее искать? Но зато другая галоша у меня. Я ее на комод поставил.
Другой раз станет скучно, взглянешь на галошу, и как-то легко и безобидно на душе становится.
Вот, думаю, славно канцелярия работает! Сохраню эту галошу на память. Пущай потомки любуются.
Тема урока. М. М. Зощенко. Автор и его герой. Рассказ «Галоша».
Форма занятия: аналитическая беседа с элементами самостоятельной работы учащихся.
Цели и задачи урока.
Познавательные:
познакомить учащихся с фактами жизни и творчества М. М. Зощенко, рассказом «Галоша».
Задачи:
дать определения неизвестным словам, встретившимся в рассказе;
дать определение понятий «юмор», «сатира», разграничить эти понятия.
Развивающие:
обратить внимание учащихся на особенности художественной манеры М. М. Зощенко; развивать эстетические способности школьников.
Задачи:
провести работу с портретом писателя;
обратить внимание на особенности стиля писателя;
развивать навыки чтения и анализа прозаического произведения.
Воспитательные:
развивать интерес и любовь к жизни и творчеству М. М. Зощенко;
формировать неприятие учащимися бюрократического поведения.
Задачи:
раскрыть характер отношений к человеку работниками камеры хранения и домоуправления;
поработать с эпиграфом к уроку, связав его с основной темой произведения.
Методы и приёмы обучения: слово учителя, работа с портретом, комментированное чтение рассказа, определение понятий «юмор», «сатира», анализ художественных деталей и эпизодов рассказа, вопросы учителя и учащихся, ответы-рассуждения учеников,.
Средства обучения: портрет Зощенко М. М., эпиграф к уроку.
Временной план урока:
– организационный момент (1 мин.)
– рассказ учителя о биографии писателя (7 мин.)
– прочтение воспоминаний Л. Утёсова о М. М. Зощенко (3 мин.)
– работа с портретом писателя (4 мин.)
– чтение рассказа «Галоша» (6 мин.)
– словарная работа (4 мин.)
– определение характера главного героя (3 мин.)
– составление сравнительной характеристики понятий «юмор» и «сатира» и отражение её в таблице (4 мин.)
– анализ прочитанного (7 мин.)
– работа с эпиграфом к уроку (3 мин.)
– итоговое слово учителя (2 мин.)
– постановка домашнего задания (1 мин.)
Ход урока:
Учитель: Здравствуйте, ребята, садитесь.
Сегодня на уроке мы познакомимся с творчеством Михаила Михайловича Зощенко. Откройте свои тетради, запишите дату и тему нашего урока «М. М. Зощенко. Рассказ «Галоша». Эпиграфом к уроку служат слова самого Зощенко: Почти двадцать лет взрослые считали, что я писал для их забавы. А я для забавы никогда не писал.
Чтобы понять смысл этих слов, нужно обратиться к произведениям писателя и его биографии.
Михаил Михайлович родился в 1895 году в Петербурге, в семье небогатого художника Михаила Ивановича Зощенко и Елены Осиповны Суриной. В их семье было восемь детей. Ещё гимназистом Михаил мечтал о писательстве. За невзнос платы его исключили из университета. Он работал контролёром поездов, участвовал в событиях Февральской революции, Октябрьской революции. Добровольцем ушёл в Красную армию. После демобилизации работал агентом уголовного розыска в Петрограде, инструктором по кролиководству в совхозе Маньково Смоленской губернии, милиционером в Лигове, снова в столице – сапожником, конторщиком и помощником бухгалтера в петроградском потру «Новая Голландия» Вот перечень того, кем был и что делал Зощенко, куда бросала его жизнь, прежде чем он сел за писательский стол. Начал печататься в 1922 году. В 1920–1930-е годы книги Зощенко издаются и переиздаются огромными тиражами, писатель ездит с выступлениями по стране, успех его невероятен. В 1944–1946 годах много работал для театров. В последующие годы он занимается переводческой деятельностью. Последние годы жизни писатель провёл на даче в Сестрорецке. Весной 1958 года ему становится – хуже затрудняется речь, он перестает узнавать окружающих.
22 июля 1958 Зощенко умер от острой сердечной недостаточности. Зощенко был похоронен в Сестрорецке. По свидетельству очевидца в жизни мрачный Зощенко улыбался в гробу.
А теперь давайте обратимся к воспоминаниям Леонида Утёсова (22 стр. учебника).
1 ученик: Был он невысокого роста, с очень складной фигурой. А лицо… Лицо у него было, по-моему, необыкновенное.
Смуглый, темноволосый, он, мне казалось, чем-то походил на индуса. Глаза же у него были грустные, с высоко приподнятыми бровями.
Я встречал много писателей-юмористов, но должен сказать, что редкие из них были весельчаками.
Учитель: В учебнике нам дан портрет Михаила Зощенко и мы можем убедиться в правдивости слов Л. Утёсова.
Какой человек смотрит на нас с портрета?
2 ученик: На нас смотрит задумчивый, серьёзный человек.
Учитель: Смотрите, ребята, какой получается парадокс: с одной стороны это писатель-юморист, рассказы которого читать порою безудержно смешно.
С другой стороны – мы видим человека, который смотрит на людей внимательно и сострадающе. Зощенко вовсе не смеётся вместе с нами. Лицо его задумчиво.
О чём он думает? Мы можем это понять, прочитав его произведения.
Мы обратимся к рассказу «Галоша». (Читается учениками. Сцена «В камере хранения и в домоуправлении» читается по ролям.)
Во время прочтения вам встретились слова, которые затруднили понимание смысла произведения?
1 ученик: Да. Волокита, бюрократизм.
2 ученик: Бюрократ, архаровец, канцелярия.
Учитель: Архаровец – озорник, буян.
Канцеля́рия – подразделение организации или при должностном лице, ведающее делопроизводством, служебной перепиской, оформлением документации, в более узком смысле – название ряда государственных учреждений.
Бюрократ – 1)крупный чиновник; 2)человек приверженный к бюрократизму.
Бюрократизм – чрезмерное усложнение канцелярских процедур, приводящее к большим затратам времени.
Волокита – недобросовестное затягивание дела или решения какого-нибудь вопроса, а также медленное течение дела, осложняемое выполнением мелких формальностей, излишней перепиской.
Учитель: Кто является главным действующим лицом рассказа?
1 ученик: Сам рассказчик.
Учитель: Каким вы его себе представляете?
2 ученик: Рассеянным, растерявшимся, смешным.
Учитель: А почему мы смеёмся над этим человеком?
1 ученик: В погоне за первой галошей он потерял вторую, но всё равно радуется.
2 ученик: Он долго занимается поисками старой галоши, хотя мог бы купить новую пару.
Учитель: Автор смеётся над героем, но не так беззаботно и весело, как это делал, например, А. П. Чехов. Это сатирический смех. Для того чтобы понять, в чём заключается различие юмора от сатиры, начертим небольшую табличку.
ЮморСатира
Учитель: Давайте подумаем, мы назовём этот рассказ юмористическим или сатирическим?
1 ученик: Сатирическим, т.к. автор высмеивает пороки общества (бюрократизм).
Учитель: Можем ли мы сказать, что речь героев тоже отражает сатирический настрой автора? (Да, можем.)
Давайте обратим внимание на начало рассказа. Что же в нём особенного?
2 ученик: Начинается с вводного слова «конечно».
Учитель: Ещё ничего не сказано, а конечно уже прозвучало. Слово «конечно» по своему значению должно подвести итог сказанному, но оно опережает ситуацию и сообщает ей некий комический эффект.
Вместе с тем необычное в начале рассказа вводное слово подчёркивает степень обычности сообщаемого – обычное дело потерять галошу в трамвае, это может случиться с любым человеком.
Слово «конечно» не единственное слово в рассказе.
Найдите в тексте вводные слова.
1 ученик: Может, гляжу.
2 ученик: Думаю, дескать.
Учитель: Большое количество вводных слов и кратких вводных предложений – ещё одна особенность рассказов М. Зощенко. (Учащиеся записывают в тетради).
Ребята, в сказе рассказчик – это человек с особым характером и складом речи. Автор проникается особенностями речи этого лица, чтобы у читателя не возникало сомнений в истинности вымышленного рассказчика. (Учащиеся записывают в тетради).
Учитель: Можно ли охарактеризовать героев по их речи?
1 ученик: Да, малокультурные.
Учитель: Найдите в тексте рассказа просторечия, нелитературные формы слов.
1 ученик: Ихний, с трамвайного парка.
2 ученик: То есть ужасно обрадовался, пущай, делов.
Учитель: Да, у героев Зощенко речь часто неправильная, порой встречается грубая лексика. Разве писатель не знал хороших слов?
1 ученик: Знал.
Учитель: И снова вы правы. Это ещё один литературный приём – сниженная, неверная речь, – вызывающий наш смех над невежеством, бескультурьем. Зощенко разъяснил: «Обычно думают, что я искажаю «прекрасный русский язык », что я ради смеха беру слова не в том значении, какое им отпущено жизнью, что я нарочно пишу ломаным языком для того, чтобы посмешить почтеннейшую публику.
Это неверно. Я почти ничто не искажаю. Я пишу на том языке, на котором сейчас говорит и думает улица»…
Обратите внимание на своеобразие фразы. Какие предложения, простые или сложные, использует М. Зощенко?
2 ученик: Простые.
Учитель: « Я пишу очень сжато. Фраза у меня короткая… Может быть, поэтому у меня много читателей». (М. Зощенко)
Ребята, а почему рассказ называется « Галоша»?
1 ученик: Она является одним из «действующих лиц».
Учитель: Если её ищут, то она, должно быть, новая, красивая?
2 ученик: Нет, она уже старая.
Учитель: Прочитайте её описание. Что же мы видим?
Приём, характерный только для рассказов Зощенко, который писатель Сергей Антонов называет «наоборотностью». (Учащиеся записывают в тетради).
Так для чего же написан данный рассказ?
Учитель: Ребята, я хочу обратить ваше внимание на эпиграф к сегодняшнему уроку.
« Почти 20 лет взрослые считали, что я писал для их забавы. А я для забавы никогда не писал».
Но если не для забавы, тогда для чего писал свои рассказы М. М. Зощенко?
1 ученик: Для того чтобы показать пороки общества. Он хочет, чтобы мы заметили их, не стали бы восхищаться ими, как герой рассказа.
Учитель: Да, ребята, вы правы. Мы можем записать вывод: Герой – обыватель; он жалок в своём умилении равнодушием к человеку ответственных товарищей. Объекты сатиры – волокита и бюрократизм, не изжившие себя и сегодня.
Спасибо за работу на уроке.
Конечно, потерять галошу в трамвае нетрудно. Особенно, если сбоку поднапрут, да сзади какой-нибудь архаровец на задник наступит — вот вам и нет галоши.
Галошу потерять — прямо пустяки.
С меня галошу сняли в два счета. Можно сказать, ахнуть не успел.
В трамвай вошел — обе галоши стояли на месте, как сейчас помню. Еще рукой потрогал, когда влезал — тут ли.
А вышел из трамвая — гляжу: одна галоша здесь, как миленькая, а другой нету. Сапог — здесь. И носок, гляжу, здесь. И подштанники на месте. А галоши нету.
А за трамваем, конечно, не побежишь.
Снял остальную галошу, завернул в газету и пошел так. «После работы, — думаю, — пущусь на розыски. Не пропадать же товару. Где-нибудь, да раскопаю».
После работы пошел искать. Первым делом — посоветовался с одним знакомым вагоновожатым.
Тот, прямо, вот как меня обнадежил.
— Скажи, — говорит, — спасибо, что в трамвае потерял. В другом общественном месте — не ручаюсь, а в трамвае потерять — святое дело. Такая у нас существует камера для потерянных вещей. Приходи и бери. Святое дело!
— Ну, — говорю, — спасибо. Прямо, гора с плеч. Главное, галоша почти что новенькая. Всего третий сезон ношу.
На другой день поехал в камеру.
— Нельзя ли, — говорю, — братцы, галошу получить обратно? В трамвае сняли.
— Можно, — говорят. — Какая галоша?
— Галоша, — говорю, — обыкновенно какая. Размер — двенадцатый номер.
— У нас, — говорят, — двенадцатого номера, может, двенадцать тысяч. Расскажи приметы.
— Приметы, — говорю, — обыкновенно какие: задник, конечно, обтрепан, внутри байки нету — сносилась байка.
— У нас, — говорят, — таких галош, может, больше тыщи. Нет ли специальных признаков?
— Специальные, — говорю, — признаки имеются. Носок, вроде бы, начисто оторван, еле держится. И каблука, — говорю, — почти что нету. Сносился каблук. А бока, — говорю, — еще ничего, пока что удержались.
— Посиди, — говорят, — тут. Сейчас посмотрим.
Вдруг выносят мою галошу.
То есть, ужасно обрадовался. Прямо умилился. «Вот, — думаю, — славно аппарат работает. И какие, — думаю, — идейные люди — сколько хлопот на себя приняли из-за одной галоши».
— Спасибо, — говорю, — друзья, по гроб жизни. Давайте поскорей ее сюда. Сейчас я надену.
— Нету, — говорят, — уважаемый товарищ, не можем дать. Мы, — говорят, — не знаем, может, это не вы потеряли.
— Да я же, — говорю, — потерял.
— Очень, — говорят, — вероятно, но дать не можем. Принеси удостоверение, что ты действительно потерял галошу. Пущай домоуправление заверит этот факт, и тогда без излишней волокиты выдадим.
— Братцы, — говорю, — святые товарищи, да в доме не знают про этот факт. Может, они не дадут такой бумаги.
— Дадут, — говорят, — это ихнее дело дать.
Поглядел я еще раз на галошу и вышел.
На другой день пошел к председателю.
— Давай, — говорю, — бумагу. Галоша гибнет.
— А верно, — говорит, — потерял? Или закручиваешь?
— Ей-богу, — говорю, — потерял.
— Пиши, — говорит, — заявление.
Написал заявление. На другой день форменное удостоверение получил.
Пошел с этим удостоверением в камеру. И без хлопот, без волокиты выдают мне галошу.
Только, когда надел галошу на ногу, почувствовал полное умиление. «Вот, — думаю, — аппарат работает! Да в какой-нибудь отсталой стране разве стали бы возиться с моей галошей столько времени? Да выкинули бы ее с трамвая — только и делов. А тут неделю не хлопотал, выдают обратно. Вот это аппарат!»
Одно досадно, за эту неделю во время хлопот первую галошу потерял. Все время носил ее под мышкой в пакете — и не помню, в каком месте ее оставил. Главное, что не в трамвае. Это гиблое дело, что не в трамвае. Ну, где ее искать?
Но, зато, другая галоша у меня. Я ее на комод поставил. Другой раз станет скучно — взглянешь на галошу — и как-то легко и безобидно на душе становится. «Вот, — думаю, — аппарат!»
